Маленький памятник Эпохе прозы

Считала ли я, что Люда, благодаря техническому прогрессу, вновь появилась в моей жизни, как и прежде? Конечно, нет. Но, в сравнении с недавним прошлым, казалось, что мир резко уменьшился, сделался совсем небольшим, и поэтому мы будто бы были не так уж далеко друг от друга. Практически по соседству. И это здорово меняло настроение!

Постепенно я совсем приходила в себя, оживала вместе с природой. И однажды в весенний денёк из-за журчания ручьёв, особенного запаха талого снега, пения расшумевшихся птиц, когда взрослый человек невольно мысленно возвращается в юность и даже в детство, до меня дошло, что очень-очень давно я не видела, не слышала Полину! Куда она подевалась?

Сначала умерла Вера, потом у меня была долгая апатия, но она-то, сама Полина, почему вообще не звонила ни единого раза? Апрель на дворе, а мы последний раз коротко поздравили друг друга с наступающим Новым годом - и всё. В феврале Поля не пригласила меня на свой день рождения - впервые! А я... у меня вылетело из дырявой на тот момент головы. Забыла! Не поздравила подругу, свинья. Но ведь она и не приглашала меня. А, может, не отмечала никак? Одним словом (то есть двумя), надо позвонить!

- Полинка? Привет! Сто лет в обед! - услышав знакомый милый голос я по-настоящему обрадовалась.

- Ой, Белочка! Дорогая! Какая молодец, что ты объявилась! Как ты там?

Или я параноик, или в тоне подруги мне послышались два борющихся друг с другом чувства: как здорово, что она звонит и лучше бы она и дальше не звонила. Я параноик.

- Всё вернулось в свои берега. Работаю. Мама тоже работает. Ничего нового.

- А как там Фимка? - с большим интересом поинтересовалась Поля.

Что, чёрт возьми, происходит? Сроду Полю Фимка не интересовал.

- Стареет котяра. Но ничего ещё, иногда буянит.

Я решилась:

- Не хочешь встретиться? На свежем воздухе или где-нибудь посидим.

Несколько секунд длилось молчание, заставившее меня снова параноить.

- А давай! - воскликнула Поля. - Назначай время и место. Я не очень привязана к часам по работе, тебе сложнее... Только не в выходные, они у меня под завязку забиты.

- Никак личной жизнью?

- Не-а. Работой.

- Ой!

- Такие нынче времена, Белочка.

Мы встретились на Твербуле в пятницу вечером в конце апреля. Дивный выдался денёк - ясный, солнечный, заканчивающийся упоительным вечером. Самый кайф тёплой весны, когда от ароматов начинающейся жизни трав, деревьев и прочих зеленеющих насаждений, голова идёт кругом, и радость жизни сама собой появляется из ниоткуда. А уж если идёшь навстречу подруге, которую давно не видела, то чуть не взлетаешь от восторга, будто наполнившись веселящим газом, как мистер Паррик из сказки "Мэри Поппинс".

И вот мы уже обнимаемся, целуемся, хохочем, разглядываем друг друга. Полинка изменилась - посолиднела. На ней идеально сидит элегантный деловой костюм, у неё высокие каблуки, причёска вроде та же, но аккуратно уложена, волосок к волоску, и намертво залачена.

- Ты прямо с международных переговоров? - спросила я её, чувствуя себя рядом с такой дамой бедной провинциалкой в своих узких джинсах и весенней короткой курточке. Мы не смотрелись ровесницами, Полина выглядела, безусловно, старше, но и в этом случае в миллион раз лучше меня, юной оборванки.

- Чурка ты, это мой обычный рабочий вид, дресс-код, - немножко хвастливо сообщила Поля. - После тебя у меня назначен деловой ужин, - она выразительно посмотрела на часы. Похоже, Полина лимитирует нашу встречу, чтобы вовремя свалить. Или взаправду у неё дела, а я параноик.

Мы, не торопясь, двинулись по бульвару к Никитским воротам.

- Рабочий вид? То есть, ты в политике по-настоящему трудишься, за зарплату?

- Ну да... - кивнула Поля. - Всё-таки это стало моей работой. Я работаю в пресс-центре партии, руковожу отделом.

- И как? У вас сейчас разве бурно?

- Ты даже представить себе не можешь, - задумчиво произнесла подруга, чуть нахмурившись. - Всякое намечается... грядут события.

- Опять? - охнула я. - И к чему готовиться? Какой кабздец на сей раз?

Поля пожала плечами:

- Да фиг его знает, пока не очень понятно. Но дефолт сделал своё дело, здорово изменил ситуацию.

- Изменил... Мы все стали беднее, это я знаю. А ещё как?

- Неясно, поэтому тревожно. Но мы готовимся.

- Да к чему?

Полина посмотрела на меня, как на навязчивую дуру.

- Давай сменим тему. Расскажи лучше о себе, как твои дела, что нового?

Мне не о чем было рассказывать, кроме как про Веру. Возможно, впервые за прошедшие с её смерти месяцы у меня получилось говорить об этом кратко, сухо, не срываясь в гнев и слёзы. Поля слушала и печально кивала.

- Вот ведь что натворили, гады. Вот до чего довели...

- Правительство? Президент? Ты их имеешь в виду?

- Ну, а кого ещё, - вздохнула та. - Это даром не пройдёт. Никому.

Я с любопытством посмотрела на подругу:

- У меня такое ощущение, что ты что-то знаешь про будущее, но скрываешь. Как Мальчиш-Кибальчиш свою великую тайну.