Маленький сюрприз для лжеца

Дальше мы полтора часа отрабатываем парковки. У меня все получается словно по волшебству. Видимо, очень хочется покрасоваться перед Никитой. А он меня хвалит и смотрит восхищенно. Так, что я вся полыхаю. Про случайные и не очень касания — вообще молчу! Каждое заставляет сердце сбиваться с ритма.

Потом мы возвращаемся к офису. Я отправляюсь к Василисе Ивановне, а Никита пересаживается в свою машину и уезжает на стройку. Я весь день горю рабочим энтузиазмом, но все равно очень жду вечера, когда мы втроём, как настоящая семья, отправимся в сад. Главное, предупредить Никиту, чтобы не ляпнул Малине великую тайну. А то она такая — в себе не удержит, тут же расскажет по секрету всему свету, что нашла своего настоящего папочку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ ***

— …А теперь наш психолог пообщается с Малиной, а мы с вами пройдём в мой кабинет для обсуждения деталей оформления, — говорит заведующая Елена Павловна после экскурсии по садику.

Дочь в полном восторге. Ведь тут есть настоящий зеркальный зал с детским балетным станком, а больше ей ничего не нужно.

— А мы не можем присутствовать на тестировании? — уточняю.

Переживаю очень, а вдруг Малина растеряется?

— Вам совершенно не о чем волноваться, я уже и так вижу, что девочка нам подходит. Тестирование просто позволит узнать Малину лучше, а родители лишь исказят результат тестов, — мягко отказывает мне Елена Павловна.

— Идите, я тут Малину подожду, — успокаивает Дина, кивая на кресло в холле.

Спорить нет смысла, поэтому я иду за заведующей, а Никита за мной. Так непривычно, что я теперь не один родитель и кто-то имеет равные со мной права.

Малину пока удаётся держать в неведении, но мы как по тонкому льду ходим. Я, конечно, проведу с ней беседу по дороге домой, но она вполне может проболтаться, что Никита ходил с нами в детский сад. Надо заранее придумать ответы на возможные вопросы. Сказать, что для племянницы интересуется?.. Может, прокатит?

— Присаживайтесь, пожалуйста, — приглашает Елена Павловна, и мы рассаживаемся на посетительских стульях, — для составления договора мне понадобятся документы, а для допуска вашей дочери к посещению группы — медицинская справка по форме…

Договор Никита оформляет на себя, и я вижу, как ему не нравится, что Малину пока приходится оформлять как Малину Давидовну Видную, а прочерк в графе отец, который жирно красуется в её свидетельстве о рождении, ему поперёк горла.

— Мы же сможем потом изменить данные? — спрашивает он Елену Павловну. — Буквально в ближайшее время у дочери изменятся фамилия и отчество.

— Да, конечно. Никаких проблем, — заверяет заведующая, не подавая вида, что удивлена нашими странностями.

А Ник немного расслабляется.

Мы заканчиваем дела в одно время с собеседованием Малины и выходим в холл тоже одновременно.

— Ну что? Отметим это дело пиццей? — предлагает Ник. — Я приглашаю.

— Ура! — радуется дочь и хватает его за руку.

В пиццерию идём пешком — как раз есть хорошая возле детского сада. Лина с Никитой впереди, а мы с Диной за ними. Отец и дочь о чем-то разговаривают и вообще смотрятся очень гармонично, будто всю жизнь знают друг друга, а не позавчера познакомились.

— Ника, ты только не будь дурой, ладно? — уговаривает меня тихонько Дина.

— В каком плане? — удивляюсь я, хоть и прекрасно понимаю, о чем она.

Да, мы обе хотим свободы и независимости, но все же вбитые с детства установки оставляют свой отпечаток, вот сестра невольно и пристраивает меня Нику. Постулат «нет мужа — нет счастья» плотно засел где-то в нашем подсознании.

— Он так смотрит на тебя. И на Малину. А она так тянется к нему… — вздыхает сестра, — вы выглядите как настоящая семья с картинки. И ничего мне не говори. Я помню про свободу. Просто мне кажется, что такой шанс даётся раз в жизни, и если ты его упустишь— будешь жалеть.

Я тоже вздыхаю и беру Дину под руку:

— Поверь, я не упущу. И не буду Ника отталкивать, если он начнёт проявлять инициативу, — сознаюсь в сокровенных мыслях. — Он мне слишком сильно нравится. Я просто не смогу его отталкивать.

— Ура! Ты меня успокоила! — радуется сестра.

С этого дня у нас всё меняется, жизнь начинает играть новыми красками.

Каждое утро начинается с уроков вождения, хоть мы с Никитой и прекрасно понимаем, что они мне не нужны. Просто нам нравятся эти полтора часа наедине.

В этот раз наше общение совершенно отличается от того, что было год назад. Тогда Ник относился ко мне легко. Тогда между нами не было Малины. А сейчас я чувствую, как он взвешивает каждое слово и жест. Переступать грань он не намерен. С одной стороны, мне это нравится, а с другой — немного бесит. Хочется определённости, откровенного разговора. Но ни он, ни я не спешим его начинать. Хоть тест на ДНК уже и подтвердил отцовство Вольцева, и даже подано заявление на его установление и смену свидетельства о рождении, Никита не спешит строить планы на будущее. Я понимаю, что он ждёт результатов поездки домой, но всё равно немного злюсь.