Маленький Темби.

Телятам полагалось весь день находиться близ крааля; когда коров угоняли на пастбище, Темби садился на корточки рядом с братом под деревом и следил за телятами, с криком вскакивая, если какой-либо из них пытался отбиться от стада. В течение года Темби считался помощником пастуха; а затем его брата включили в партию старших негритят, работавших мотыгой. Темби тогда исполнилось семь лет, и он уже отвечал за двенадцать телят. Некоторые из них были выше его ростом. Обычно такую работу выполняли гораздо более взрослые ребята; но Мак-Кластеру, как и всем фермерам, постоянно не хватало работников, и он был рад буквально каждой паре рук, которую можно было использовать на ферме. «Знаешь, Джейн, твой Темби теперь уже настоящий пастушонок», — со смехом сказал как-то Вилли. «Что! — воскликнула Джейн. — Такой маленький! Да это же невероятно!» Вспомнив о Темби, она ревниво поглядела на своих собственных ребят; Джейн принадлежала к той категории женщин, которым неприятна самая мысль, что их дети могут стать взрослыми. Но теперь у нее было трое сыновей, она действительно была очень занята и забыла про маленького черного мальчика.

Затем однажды произошла катастрофа. Было очень жарко, и Темби заснул под деревом. Его отец явился в дом Мак-Кластеров и, смущенно извиняясь, сообщил, что телята забрались на кукурузное поле и потоптали посевы. Вилли рассердился. Сердиться, правда, было бесполезно, потому что делу все равно нельзя было помочь: телят пасли дети, так как взрослые были нужны для более важной работы, а к тому же можно ли всерьез сердиться на ребенка в возрасте Темби? Вилли велел привести Темби и строго отчитал за совершенное им страшное преступление. Возвращаясь домой, Темби горько плакал; спотыкаясь, брел он в поселок; отцу пришлось вести его за руку; слезы так стремительно текли из его глаз, что Темби не различал, куда идет. Но, несмотря на его слезы и раскаяние, недолгое время спустя все повторилось снова. Он заснул в убаюкивающе-жаркой тени, а когда проснулся под вечер, оказалось, что все телята удрали в поле и вытоптали целые акры кукурузы. Испугавшись предстоящего наказания, Темби с плачем убежал в заросли. Отец нашел его там только поздно вечером и легонько отшлепал за то, что он удрал.

Теперь дело действительно принимало очень серьезный оборот. Вилли был в ярости. Один раз проспать — это плохо, но еще простительно. Но дважды, и в течение одного месяца! Прежде чем вызвать Темби на расправу, Вилли посовещался с его отцом. «Мы должны сделать что-нибудь такое, чтобы мальчишка надолго запомнил, чтобы это было для него хорошим уроком», — сказал Вилли. Отец Темби ответил, что он уже наказал сына. «Ты его высек?» — спросил Вилли, хотя он отлично знал, что негры не бьют своих детей или бьют так редко, что вряд ли Темби в самом деле досталось. «Ты говоришь, что побил его?» — настаивал Вилли, и по тому, как его работник отвел в сторону глаза, говоря: «Да, баас», — догадался, что тот лжет. «Послушай, — сказал Вилли, — мальчишка недосмотрел за телятами и причинил мне убытку фунтов на тридцать. Тут ничего не поделаешь. Разве я могу их взыскать с Темби? Не так ли? Вот я и решил покончить с этим безобразием раз и навсегда». Отец Темби ничего не ответил. «Приведи Темби сюда, в дом, и срежь прут в зарослях, а я высеку мальчишку». «Да, баас», — помолчав, сказал отец Темби.

Узнав о предстоящей расправе, Джейн воскликнула: «Позор! Бить моего маленького Темби…»

Она увела своих детей подальше от дома, чтобы у них не осталось в памяти таких неприятных воспоминаний. Темби привели на террасу. Он дрожал от страха и крепко вцепился в отцовскую руку. Вилли сказал, что вся эта история с поркой ему не по душе, однако она вызвана необходимостью и он намерен довести дело до конца. Вилли взял из рук поваренка длинный гибкий прут, который сам срезал в зарослях, поскольку отец Темби пришел с пустыми руками; чтобы устрашить мальчика, Вилли несколько раз резко взмахнул прутом, со свистом рассекая воздух. Темби задрожал еще сильнее и прижался лицом к отцу. «Поди сюда, Темби». Мальчик не пошевельнулся. Тогда отец подвел его поближе к Вилли. «Нагнись!» Темби не послушался, и отцу пришлось пригнуть его голову, уткнув лицом в свои колени. Тогда Вилли, чувствуя себя неловко, но улыбаясь, скользнул взглядом по лицам поваренка, боя и отца Темби. Лица были угрюмые, недружелюбные. Вилли размахивал розгой над спиной Темби взад и вперед, желая показать, что он намерен только попугать мальчика для его же добра, исключительно с воспитательной целью. Но никто не улыбался ему в ответ. Тогда Вилли произнес грозным, вселяющим ужас голосом: «Ну, Темби, держись!» А затем, настроив себя на торжественный лад, трижды легонько стеганул его и откинул прут в кусты. «Ты никогда больше не будешь так дурно поступать, Темби, правда?» — сказал он. Темби стоял перед ним совсем спокойно, только изредка вздрагивал и избегал его взгляда. Отец ласково взял мальчика за руку и увел домой.