Маленький журавль из мертвой деревни

— Эй, куда это? А разуться! Гляди, какие грязные копыта! — Сяохуань схватила Ятоу за руку, тыча пальцем в ее залатанные белые кеды.

Только тут девочка вспомнила, что мать ничегошеньки не знает. Достала из кармана конверт, вынула письмо и сунула его в руки Сяохуань. Не дождавшись, пока мать прочтет, бросилась обниматься.

— Меня приняли в планерное училище ВВС! Мам, ты не представляешь, я все эти дни ходила сама не своя, каждое утро хотела убежать в горы и повеситься!

За последние полгода в их горах так часто находили повешенных, что дети, забегая подальше в сосновый лес, то и дело бились головой о болтавшиеся в воздухе ноги. Отряды по проведению «четырех чисток»[95] ездили по заводам в поисках бывших помещиков, зажиточных крестьян, элементов с контрреволюционным прошлым, которые после Освобождения[96] укрывались в домах детей и невесток, и эти помещики, крестьяне и элементы уходили прогуляться в горы, да там и вешались. Горы были небольшие, но слухи о самоубийцах разошлись широко, и вот в городок потянулись бывшие помещики, зажиточные крестьяне и элементы с контрреволюционным прошлым из других краев, приезжали сюда, уходили в горы и вешались. Потому в ссоре соседи часто кричали друг другу: «Ну, смотри, если врешь, болтаться тебе на сосне в горах!»

Сяохуань развернула письмо, на нем стоял штамп планерного училища ВВС.

Ятоу ликовала: она одна во всем городе прошла экзамен! У кандидата должно быть отличное здоровье, отличная учеба и отличный моральный облик. Никто больше не мог похвастаться таким отменным здоровьем, как у Чжан Чуньмэй, а разве можно летать, когда здоровье не в порядке? Летать? Как это летать? На планере! Что такое планер? Такой самолетик, только маленький.

Кто бы мог представить, удивлялась про себя Сяохуань, что Ятоу так хорошо все придумает, устроит и до последнего никому не скажет! Попросила недавно у соседской девочки шерстяное пальто, сказала, пойдет фотографироваться, а оказалось, надела его на экзамен. Нельзя идти на экзамен в совсем уж убогой одежке, потому Ятоу и взяла у соседей приличное пальто. При мысли о том, что умной, заботливой Ятоу всю жизнь достаются одни обноски, у Сяохуань защемило на сердце, и она бросилась искать припрятанные Чжан Цзянем деньги. Нужно купить шерстяной пряжи и связать Ятоу настоящий свитер. Сяохуань ворошила туфли под кроватью, а Ятоу все щебетала про экзамен: думала, училище ее не примет, ведь у отца на заводе случилось такое страшное ЧП. Папа ждал разбирательства, она ждала уведомления о зачислении и что ни день хотела уйти в горы с веревкой.

— Не пори чушь, — Сяохуань выпрямилась и посмотрела на дочь, у той от радости брови уже на самый лоб уехали. — Разве твой папа специально груз уронил? Если бы ВВС тебя из-за этого не взяли, то сами бы и остались в дураках!

Когда Ятоу вернулась от классного руководителя, Сяохуань и Дохэ уже наготовили угощений. Раз пришла такая радость, Сяохуань, словно промотавшийся богач, который швыряет на стол последнее, достала все свои запасы: полбутылки масла, чашку арахиса и четыре яйца. Попросила Дохэ приготовить детям каких-нибудь японских лакомств. Морепродуктов нет, ну так сделай «тамбуру» — пожарь батат и картошку со сладким перцем, как-нибудь сойдет. У Дохэ масло давно не лилось так щедро, и рука потеряла сноровку — нажарила половину, а масло-то вышло. Сяохуань побежала к соседям, три квартиры обошла, чтобы набрать масла на полную миску «тамбуры».

Вечером семья сидела за накрытым столом, снова и снова слушая рассказ Ятоу про экзамен. Оказывается, у их девочки во всем городе самые зоркие глаза: тот доктор, окулист, своим носом уже на ее нос залез, чесноком от него так разило, что Ятоу чуть не задохнулась, но как он своей лампочкой ни светил, никаких недочетов в глазах у Ятоу не нашел. Девочка радостно стрекотала, словно большая сорока, иногда даже вскакивала, чтобы показать — ее руки с короткими пальцами были совсем как у ребенка. Чжан Цзянь взглянул на Дохэ: как страшно, ведь эти руки и пальцы достались Ятоу от нее.

Благодаря Ятоу домочадцы снова смеялись, впервые за последние месяцы. И Сяохуань снова пошла в гости к соседям. Едва отставив чашку с едой, потащила дочку в магазин выбирать пряжу, но за полчаса они даже до первого этажа не дошли. На этаже было четыре квартиры, Сяохуань ни одну не пропустила, заглядывала к соседям, хвасталась: «Теперь будете с Ятоу крепить единство армии и народа, ага?», «Маленький боец ВВС пришел справиться о вашем здоровьице!», «Глядите на нашу кроху, скоро будет летать на самолете, не знаю только, разрешит ли начальство мамке с ней летать, сопли подтирать?»

И близнецы снова подняли носы, один шел по левую руку от будущего бойца ВВС, другой по правую, оба то и дело теребили сестрицыны косы. В семье Чжанов будет своя тетя Дэй Фэи[97] — клубок гомона и веселья вокруг Ятоу рос на глазах.