Мужчина улыбнулся. С минуту они молчали, глядя друг на друга. В глазах его было что-то дразнящее, почти насмешливое. Тане вдруг захотелось положить руки ему на плечи. А интересно, если бы ему вздумалось обнять ее, что бы она почувствовала? Фу, тут же одернула она себя, какая ерунда лезет в голову! Что теперь сделать? Выпроводить его побыстрее? Или попытаться как-то отблагодарить? Предложить ему чашку кофе или чая? Но он же наверняка откажется! Ну и пусть, ее дело – предложить!
– Может быть, кофе? Или чай? – неуверенно проговорила Татьяна. Собственный голос показался ей хриплым и каким-то чужим.
Но он не отказался.
– Чай, если можно. Крепкий, горячий и сладкий.
– Хорошо. Посидите, я сейчас принесу.
– А может, мы вместе выпьем чаю на кухне? – предложил он. – Так как-то уютнее.
– Конечно, конечно, – поспешила она согласиться.
На кухне Таня усадила гостя на узенький диванчик, подогрела чайник, налила две чашки чая. Пододвинула ему сахарницу.
– Вы уж, пожалуйста, действуйте сами. А то я могу перестараться с сахаром.
– Не вопрос!
Он положил себе три ложечки и начал неторопливо размешивать. Похоже, он любит сладкое, подумала Татьяна, значит, он… что-то это означает, только она забыла что. Какую-то черту характера, кажется. Или то, какой он в постели? Тьфу, опять она про это!
Таня нервно передернула плечами и села напротив гостя, внутренне смущаясь от его взглядов, согревающих и в то же время тяжелых. Он положил ложечку на блюдце и сделал глоток.
– О, то, что надо! Вот такой чай я люблю!
Поставил чашку и предложил:
– Может быть, мы познакомимся? Вас как зовут?
– Таня. Татьяна Андреевна. Татьяна.
Мужчина рассмеялся.
– Ого, сколько вариантов! И как же вас называть?
– Ну, как-нибудь, – смутилась она. – А вас?
– Юрий. Юрий Павлович. Но можно просто Юра, – он улыбнулся все с тем же выражением дразнящей насмешки.
– И меня можно просто Таня, – с облегчением выдохнула женщина. И правда, чего она так нервничает-то? Ну сидят они на кухне, пьют чай – что особенного?
На минуту воцарилось молчание – густое, наэлектризованное. Потом Юра сказал:
– Вы знаете, Танечка, у меня к вам просьба. Небольшая, но, может, не совсем обычная. Вы такая красивая женщина, что… Словом, я хотел вас попросить – наденьте, пожалуйста, то платье. Я так хочу увидеть вас в нем!
Таня удивилась. Но… Ей тоже очень хотелось, чтобы Юрий увидел ее в этом наряде! И она согласилась.
– Хорошо, я сейчас переоденусь.
Мужчина молча кивнул.
Она подхватила пакет с платьем и ушла в дальнюю комнату, закрыв за собой дверь. Быстро переоделась, расправила красную ткань на груди, на бедрах. Бросила на себя взгляд в зеркало – глаза ее взволнованно сияли, щеки горели румянцем. Свежевымытые волосы блестящими упругими локонами рассыпались по плечам. «А я хорошо выгляжу сегодня!» – решила она.
Когда Татьяна вернулась на кухню, Юрий ахнул и поднялся с диванчика ей навстречу. И она получила наконец тот восторженный мужской взгляд, о котором мечтала последние несколько дней.
– Отлично, замечательно, просто класс! – воскликнул он. – И абсолютно ничего вульгарного! Великолепно!
Таня смущенно улыбнулась, не зная, что отвечать.
– Знаете, Танечка, у меня с вашим платьем получилась такая история, что… Ну, словом, его нашла у меня в машине одна женщина. И вышла очень некрасивая ссора. Впрочем, ладно, вас это нисколько не касается. У меня предложение. Мой друг недавно открыл в городе новый ресторан, «Российская империя», с русской кухней. Я вас приглашаю. О, прошу вас, не отказывайтесь! Мне будет очень приятно. Это ни к чему вас не обязывает, просто ужин. Мне нужна красивая спутница, а я остался один после этой ссоры. Вы меня выручите и вам это ничего не будет стоить!
«А почему бы нет?» – подумала Татьяна. Ну когда еще у нее будет возможность куда-нибудь надеть это платье? Просто жалко, если такая красота станет без пользы пылиться в шкафу! И в ресторане она сто лет не была. И она наклонила голову в знак согласия.
– Вот и отлично! – обрадовался Юрий Павлович. – Едем!
Оказывается, под окном его ждала машина – все та же темно-синяя «Ауди», но с водителем. Юрий уселся вместе с Татьяной на заднее сиденье.
– Давай, Егорыч, в «Российскую империю»! – скомандовал он.