Маленькое лыжное шале в Швейцарии

Хотя она была бы не прочь поделиться… У него оказалось очень приятное лицо – хорошая, сильная челюсть с поблескивающими на подбородке песчинками щетины и отчетливые смешливые морщинки, прочерченные на загорелой коже, расходящиеся веером от глубоко посаженных и очень голубых глаз с темной каймой. Она мельком подумала, что если бы у них когда-нибудь были дети, они были бы великолепны – и так же быстро отбросила эту мысль.

– Такое спасение. Ну же!

Теперь его глаза блестели, предлагая игру.

– Четвертинку.

– Четвертинку?! – Его притворное возмущение заставило ее хихикнуть. – За героические заслуги перед прекрасными девами. Да это не удержит душу в теле! И как я, по-вашему, буду насмерть сражаться за место для вас? Мне нужна пища!

– Мест не хватает? – встревоженно уточнила она. Поездка занимала чуть больше двух часов.

– В это время должно хватать. Позже, когда на выходные все отправляются на склоны, станет оживленнее.

Они встали на ноги, он поднял огромный рюкзак, закинул его на спину и взялся за древний чемодан, который выглядел так, словно принадлежал его бабушке. Это странно неуместное сочетание озадачило Мину. Мужчина проводил ее к вагону, который оказался на удивление полон.

– Если пройти еще чуть-чуть, в другом конце поезда обычно намного тише.

Покачиваясь, они вместе пошли по проходу, а поезд удивительно тихо крался по окраинам Цюриха. Миновав пять вагонов, они наконец нашли несколько пар свободных мест.

– Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – спросил он, указывая на два места рядом. – Вам, наверное, захочется сесть у окна.

– Нет, вовсе не возражаю.

Тот же самый вопрос вертелся у нее на губах, когда она наблюдала за его классной задницей и размашистой походкой. В джинсах и летной куртке на кожаной подкладке из овчины он был просто воплощением крутости, но толстый ярко-красный шерстяной шарф добавлял ему нотку бесшабашного озорства, лишая его образ той ледяной неприступности, которая обычно присуща крутым пользователям соцсетей. Кроме того, он казался радостным, оптимистичным и на него было просто приятно смотреть – Мина вообще не могла найти, к чему придраться. У нее сложилось впечатление, что он – веселый парень, который стремится жить на полной скорости, парень, с которым легко флиртовать и который никогда ни к чему не относится слишком серьезно. Он показался ей немного похожим на нее саму.

– Как насчет того, что я схожу и принесу нам кофе к шоколаду? – поинтересовался он, разматывая шарф с шеи.

– Не сдаетесь, да?

– Ну, похоже, это действительно очень вкусный шоколад.

Даже лабрадор не смог бы выглядеть более умильно.

– Перестаньте строить щенячьи глазки. – Она предупреждающе подняла руку, хотя и не смогла скрыть веселья. – Вы поставляете кофеин, а я – теобромин.

– Что-что?

– Стимулятор, содержащийся в шоколаде.

Она слегка прихорошилась, потому что ей понравилось внезапное восхищение в его глазах.

– Необычно. Разбираешься в кроссвордах?

Она рассмеялась.

– Боже, нет, у меня не хватит терпения. Я пищевой технолог. Мы знаем такие вещи.

– Это правда, что в соусы добавляют моторное масло, чтобы они блестели на фотографиях?

– Боюсь, что так. И белый клей вместо молока, и картофельное пюре вместо начинки для пирожков. Уловки ремесла.

– Пожалуй, пойду куплю кофе, пока ты не сказала, что в нем содержится деготь или что-нибудь еще более ужасное.

– Возьмешь деньги?

– Нет. – Его губы изогнулись в соблазнительной кривой улыбке. – Иначе ты не почувствуешь, что должна поделиться шоколадом.

– Ты меня совсем не знаешь. Когда дело доходит до шоколада, я никому не должна. – Она насмешливо приподняла бровь.

Он тяжело вздохнул.

– Крепкий орешек. Придется разработать новую стратегию, пока буду рыскать по поезду в поисках тележки с едой или вагона-ресторана.

Она смотрела, как он уходит. Забавный попутчик, несомненно, скрасит путешествие. Два часа неподвижного сидения никогда не входило в ее представление о веселье. Сестрица Ханна была книжным червем мирового класса, но Мина не могла сосредоточиться на страницах, если речь шла не о книге рецептов. По предложению Ханны она попробовала аудиокниги, но внезапно обнаружила, что погружается в свои мысли и через десять минут после последнего прослушанного фрагмента понятия не имеет, что происходило до него. В случае подкастов же было не важно, отключается она или нет.

По крайней мере, в его отсутствие она могла предаться размышлениям о том, какую плитку шоколада распечатать. Чтобы принять решение, потребовалось немало времени: когда он вернулся с двумя чашками дымящегося кофе, она все еще мялась и вздыхала.

– Это несложно – просто берешь и разрываешь обертку, – поддразнил он, усаживаясь напротив.

– Знаешь, это не простой шоколад. У меня здесь эквадорский темный, мадагаскарский молочный с начинкой из пралине и ганский с морской солью и миндалем.

– Ты знаток или что-то в этом роде?

Она на секунду задумалась над этим вопросом.

– Скорее, поклонница.

– Какая разница?

– Знаток знает; любитель любит, – серьезно объяснила она, как будто впервые поняла, о чем говорит.