Малера (СИ)

Ну вот и все, тайна раскрыта, секрет больше не секрет. Раскрыли оберточку, конфетку сожрали, вкус не почувствовали. Из меня разведчик, как из коричневой субстанции пуля. Папа, прости. Уже все потеряно, и я молчу, пустыми глазами луплюсь на Мота. Он с долей удивления внимает мне, ждет хотя бы какую-то реакцию.

- Не помню.

- Хорошо, можешь не говорить, - понимает, что толку от меня ноль и берет все в свои руки. – Лера, выслушай, только не брыкайся, ок?

- Да не брыкаюсь я, - обессиленно шепчу ему в грудь.

Я уже не знаю теперь. Все так запуталось в моей голове. Я так хочу ему верить, кто бы знал, как я этого страстно желаю. Все хочу забыть, остаться только с Матвеем где-нибудь на необитаемом острове. Говорить-говорить, смеяться, бродить крепко взявшись за руки под огромной луной и усыпанным звездами небом. Шептать о том, что сильно люблю, что всегда любила! Сходить с ума от его жадных поцелуев, крепких рук и да, этого большущего, прекрасного и дарящего офигенски-запредельные ощущения члена. Да!

Нет. Да, «да» же!

- Мы сейчас идем ко мне. Ты останешься с моей мамой и Ильей, хорошо? А я схожу к вам и поговорю с твоими, – блокирует мои телесные протестные попытки. – Лер! Мне надо поговорить со Спартом. Один на один. Ты не удержишь меня больше, потому что все, чего я хочу это ты. Дай мне решить, ладно? - осторожно киваю, была не была. – И еще, - взгляд Матвея заплывает металлом – с нюней твоим… Разберусь сам, ты не лезь, ладно?

- Ну это вообще ни в какие ворота уже, Мот! – сопротивляюсь я. – Я что, по-твоему, коза бессловесная. Ты чекане, что ли совсем? – расхожусь не на шутку. - Сама справлюсь.

- Эй-ей! – смеется Мот и начинает щекотать меня. – Узнаю свою малышку, - обнимает и целует в нос – но нет, детка, я все решу сам. Это все, Лер, можешь об обижаться теперь, ничего не изменится.

Пока сдаюсь, но это пока. Единственное в чем могу уступить, так это в беседе с моими, а вот что Максюши касается, уж увольте, сама как-нибудь поучаствую. Я не понимаю еще до конца, как сложится у нас с Мотом, но Макс однозначно пойдет в пешее путешествие, надоел он мне, причем давно. Даже если бы не вся эта сногсшибательная история, все равно бы закончилась байда у нас, так что мне не жаль. Да и в принципе я думаю именно об этом в последнюю очередь. Сегодня и сейчас интересует иное, а точнее я и Матвей, и наше будущее.

- Филатов, - зову Мота. Он отрывается от меня, до этого нежно дышал мне в шею, вызывая град мурашек. – Знал ли ты когда-нибудь, что мы вот так будем с тобой.

-Если бы, Лер. Ведь на браслете такая гравировка, м? – вытягивает руку перед собой, позвякивает звеньями.

Я и не заметила сразу, что мой подарок на нем. Приятно! Еще приятнее то, что разгадал немудреный смысл слова. Я и сама не особо понимала, что хочу вложить в неопределенную надпись, а теперь все ясно и без объяснений. Вот так.

Как нам не хотелось, но встаем и приведя себя в относительный порядок, двигаемся по направлению к дому. Всю дорогу Матвей не отпускает меня, идет, подстраиваясь под мой шаг, при этом крепко зажав рукой талию. Держит, чтобы не убежала, я это так понимаю. Если по чесноку, то переживаю безусловно. До вскрытия карт мне остается всего лишь минут десять. Это касаемо дома Филатовых, где информацию воспримут нормально, я уверена в данном факте. Но потом мне придется пережить войну миров. Папа Спарт будет держать глухую оборону и изо всех сил шатать мою.

- Мам, мы пришли, - открывает Матвей дверь, придерживает и подталкивает в проем.

Мама Мота вместе с Илюшкой сидит прямо на лужайке перед домом на пледе, наброшенном прямо на зеленый газон. Держит миску с творогом и кормит Илью из ложки. Она внимательно рассматривает нас, чуть улыбаясь, задерживает взгляд на руке Матвея, которую он так и не убрал от меня. Смущаюсь, снова заливаюсь вишней, и чтобы отвлечься от этого, наблюдаю за мальчиком, который разинув рот, смотрит на ложку с белой горочкой. Тетя Маша так и не донесла ее до парнишки. Устав ждать, Илья нагибается и смахивает творог, а мама Мота неожиданно вздрагивает и, поняв в чем дело, заливается негромким смехом.

- О, приперлись парочка? – вздрагиваю от рокота отца Матвея, практически подпрыгиваю на месте.

- Бать! – предупреждает Филатов голосом.

- Ой, ладно! – прыскает теть Маша – Тоже мне, конспираторы. Илюшка, давай доедать. Вы-то будете обедать? – кивает нам, не отрываясь от малыша.

- Конечно, ма, о чем говорить, - отзывается Матвей.

- Лер, иди помоги там на кухне. Сейчас сядем вон там.

Разговор прерывается грохотом открывающейся калитки, в которой показывается разъяренный папа и бегущая за ним мама. От страха приседаю. Папа стремительно идет по дорожке, упрямо размахивая руками, настолько гулко ступает по поверхности, что в ушах отдает. Пилит со скоростью звука. Мама хватает его руки и пытается оттянуть назад. Она взъерошенная, беспокойная и на себя не похожа. Впервые вижу ее неприбранной, не понимаю, она из ванной что ли только выскочила и впопыхах натянула одежду на мокрое тело? Похоже так!