Малера (СИ)

Повторная мутная тупая горечь вновь накатывает и откатывает тут же. Значит не время еще, значит рано. Все, надо оставить пока это внутри себя, не выволакивать на поверхность. Я тупо боюсь реакции Леры, не знаю, как отреагирует. Я еле уговорил жить вдвоем, переехать в мою квартиру. А беременность не входила в наш обозримый горизонт, точнее в ее, в мой-то даже очень. Ради малышки буду ждать столько, сколько нужно, никогда торопить не стану. Она должна быть готова сама, а не с моей подачи. Моя Ле – дар небес, мой самый ценный подарок. Мой взращенный цветок, моя Галатея. Я не могу нарушить ее целостность, как бы не желал, никогда себе этого не позволю. Я просто буду ждать.

- Поехали посмотрим, какую мебель докупить нужно? – предлагаю ей вернуться к нашему первоначальному плану на день.

- Ну да, сначала к тебе. Ой, - розовеет под моим прищуром – к нам, а потом в мебельный.

- Лерка, у меня другая мысль, – тащу ее в машину, и мы двигаемся домой.

В мгновение долетаем до дома. Вбегаем в квартиру. Подхватываю ее на плечо и волоку в спальню. Плечом чувствую, как начинает набирать обороты ее сердце, мое так же откликается и молотит. Не успев упасть на кровать, она стаскивает с себя одежду, остается совсем голой, вообще без ничего. Ощущаю от тела горячие зовущие волны. Они терпкие и тянущие, словно живые проходятся по мне. В нетерпении ярко разгорается огонь внутри. Я как спички охотника, которые можно жечь в любую погоду, даже под дождем гореть буду, не потушить.

Сбрасываю все и набрасываюсь на Ле. Целую ее, не могу оторваться. Раздвигаю ее бедра и сразу же вхожу без подготовки, без проверки на мокрость, без никаких действий, потому что знаю, что она всегда готова меня принять. Теперь всегда! Моя безоглядно, целиком и полностью. Моя абсолютно, всесторонне. И я ее. Навсегда, на веки. Медленные и плавные покачивания уносят нас за границы, за все существующие пределы. Потрясающее сознание единения поражает наши тела и души.

Если бы…

Если бы нам знать, то не потеряли бы столько времени. Я бы никому и никогда ее не отдал еще тогда. Замечаю слезы в глазах моей маленькой и сам переполняюсь странными чувствами, похожими на растопленное сливочное масло. Странное сравнение, но это так.

- Люблю тебя, Лер, - признаюсь ей, подводя нас к вершине. – Я так сильно люблю.

- И я тебя, Матвей. И я! - горячо зеркалит и прижимается снова и снова.

Расслабленные и немного потерявшиеся, лежим крепко обнявшись. На хрен эту мебель. Никуда не хочу ехать. Я вожу пальцами по ее обнаженной и раскрасневшейся коже, не завести хочу, нет, просто меня преследует бесконечное желание трогать ее. Лера смотрит на меня так ласково, так проникновенно, что разволакивает еще больше. Наклоняюсь поцеловать, не могу удержаться. Она внезапно отстраняется и зажимает рот.

- Прости, - пулей срывается в ванну, по пути схватив свою сумку.

Да что ж такое-то?!

Промаявшись минут двадцать, решаю зайти к ней, но она меня опережает. Выходит и облокачивается на дверь. Прижимает руку к груди, в которой зажат продолговатый предмет, похожий на белый карандаш. Смотрит на меня испуганными оленьими глазами.

- Матвей, - протягивает мне тест. Это именно он! – Посмотри.

- Беременная? – не двигаюсь с места.

Она кивает головой и сползает по двери. Боится, а зря. А я знал! Знал!!!! Подхватываю ее на руки, кружу по комнате. Моя! Совершенно моя теперь навсегда. Обнимает за шею и доверчиво прижимается теснее, льнет ко мне, впаивается, прячет лицо. Зацеловываю малышку и благодарю неустанно. Счастлив до неба! Хотя какое небо, выше! Всматриваюсь в Леру и вижу, что и она сияет.

Ну, не может же так мне вести! Нет, может!

- Лер, глянь на меня. Ну, посмотри же. Выйдешь за меня теперь. Ну? Ответь, Ле!

- Выйду, как же малышу без отца.

- Только из-за этого? – притворно нахмуриваюсь.

- Если бы только из-за этого, Филатов. ЕСЛИ БЫ!

Конец