Малера (СИ)

Пока я с ней беседую, странное чувство соперничества не покидает. Оно где-то глубоко сидит, но при любом опасном вопросе выплывает на кончик моего языка. Надо уже успокоиться. Вон планы у нее на Мота. А может и правда у них любовь неземная, а я к нему приперлась со своим «хочу понять». Да, Боже, это вообще ничего не значит, так эксперимент был, когда у меня вспыхивало внутри. А этот-то Начо хороооош! Оказывается, у него вон какая есть, а мне дул в уши хрен пойми что!

— Как сказать, — задумчиво и неторопливо проходится по мне взглядом. — Много рассказывал о вас. Детство и забота о тебе, ты у него с языка не слазила. Вот и захотела увидеть. А ты совсем еще малышка! — неожиданно смеется, будто сбросила тяжесть с плеч. — Я-то думала… — собирается уходить и, вдруг резко останавливается и бросает. — Будем рады видеть тебя на празднике. Готовлю Матвею нечто грандиозное. Ну… пока-а-а-а!

Она удаляется настолько легко, раскованно и свободно, словно точку в своих сомнениях поставила. Это что сейчас было? Типа, я клоп-несмышленыш, а она такая вся умудренная и проникновенная, да? Ну ок, пусть так. Мне не за двадцать пока и что? Наверное, думает, что я безмозговая малолетка и пустышка. Вот зараза! А ей тогда сколько? Ладно, поживем увидим.

Не ожидала, что меня подловят в уголке раздумья. И такое бывает, оказывается, когда сильно горит у человека. Прибежала выяснять, велика ли опасность в моем лице. Интересно, а Филатов знает куда его благоверная смылась? В горле пересохло и горит от произошедшего. Сглатываю, а по гортани будто комья чертополоха перекатываются. Ни с того, ни с сего становится обидно до слез. Меня просто зажимает и прокручивает. Зачем он ее сюда притащил, а?

Ну, а с другой стороны, разве не имел права? Никто ж не знал, что так все развернет. И Мот уже не будет для меня прежним, хотя я и сейчас отбрасываю эту мысль куда подальше. Не готова или что? Вот именно в эту секунду тает сомнение по поводу моих переживаний. А может все же попробовать или?

Выпив воды из бутылки, запихиваю ее назад в сумку. Не попадаю в отделение, натыкаюсь на разделительный карман, но с одержимым упорством тащу бутыль, пока не раздается треск подкладки. Идиотка! Чего добилась? Только дорогую вещь испортила. Вытягиваю руки перед собой и вижу, как дрожат пальцы. Этого еще не хватало. Приглаживаю волосы и несколько раз выдыхаю. Все нормально. Надо идти к Максу. Он мне весь телефон сообщениями засыпал.

— Лер, у тебя что там случилось? — сердито спрашивает Макс. — Я тут уже хер знает сколько времени один! Ты где была?

— У меня там это… проблема… — вяло оправдываюсь.

— Какая? — машу рукой, типа все нормально, но его это не останавливает. — Надеюсь больше их не возникнет?

Красивое лицо искажается в уродливую гримасу. С интересом наблюдаю. Сколько его знаю, меня поражает данный факт. Максим очень красив, даже слишком. Но стоит ему только занервничать или начать сердиться, то черты лица преображаются в отталкивающую маску, он реально меняется, как оборотень. Даже голос меняется, из мягкого и волнующего превращается в скрип несмазанной телеги. А так он ангел, конечно.

— Нет. Все в порядке, правда. Очередь была.

Макс успокаивается и тянется к руке, замирает и спрашивает.

— Руки помыла?

— Ты как маленький. Конечно, мыла!

— Да шучу я, Лерунь. Расслабься! — хватает и притягивает к себе.

Сумасшедший, двинутый на чистоте. Сам по нескольку раз в день душ принимает. Я когда впервые пришла к нему в гости, где, собственно, и случилось все, на первых порах оторопела. Его комната идеально вычищена. Как в операционной! Все на местах разложено, ни одной лишней детали. Максимально ровно висящие шторы повергли меня в шок. Ткань висела словно замершая, боясь испортить идеальные складки, заботливо сформированные чьей-то рукой. Крошечная пыль даже не попадалась, боялась, наверное, что где-то наготове стоит некто с тряпкой мгновенно уничтожающий несанкционированное проникновение.

Поэтому, собираясь на встречи с ним, я подвергаю себя практически химической обработке по уничтожению вредных бактерий. Вначале мне все это казалось милым, но сейчас просто бесит. Ни к месту сейчас всплывает в голове, как на Макса отреагировала мама Златы, когда нечаянно столкнулись с ней в кино. Она с большим интересом смотрела на истерику Максюши, когда я нечаянно пролила на его брюки напиток. Да господи, там и капелюшечка всего упала! Это была всемирная трагедь! В итоге мы пошли и купили новые, потому что в испорченных он пойти не смог. Но выражение глаз теть Лены я запомнила. Она еще поднесла руки к своему горлу и, сделав удушающий жест, закатила глаза. Я еле сдержалась, чтобы не заржать, пока Максик стенал над испорченными штанами.