Малец

— По всем делам кузнец с приказом рассчитался, недоимки за ним нет, — бодро отчитался тот.

— А мне вот донесли, что этот хитрый кузнец какую-то свою деньгу выделал и ей со своими работниками расплачивается.

— А, нет там умысла, если разобраться, — махнул рукой приказчик, забирая протянутый воеводой свиток, и подавая другой. — Он талоны какие-то своим работникам выдает, смотрятся как маленькие парсуны, а те на эти талоны в его магазине товар берут. Парсунки эти только в его магазинах ценность имеют, а за продажу товаров в приказ деньгой платит. Нам убытку никакого, работникам же удобно, не надо товарный обмен делать, берут сразу то, чего надо, да и не все он им талонами дает, часть и деньгой.

— Смотри-ка, чего удумал? — хмыкнул Евстафий Иванович. — А ведь у меня тоже голова болит, чем с нанятым людом расчет вести, а тут и придумывать ничего не надо. А чего там за талоны такие, ты сам-то их видел? Не подделает кто?

— Да какой там подделаешь, — хохотнул приказчик. — Деньга-то против них совсем не смотрится, там и синие есть, и зеленые, и червленые, только что под золото нет. Так говорят, кузнец их специально делать не стал, чтобы в подделке не обвинили.

Перфильев снова хмыкнул и попытался вникнуть в следующий свиток, но не получилось, слишком занята была голова неожиданной новостью:

— Так говоришь, магазин за талоны торгует? Вели седлать, посмотрим, чем там народ живет.

Площадь перед магазином встретила воеводу суетой, отъезжали и подъезжали повозки, сновали люди, о чем-то громко спорили два мужика, еще немного и начнут таскать друг друга за бороды. Перфильев направил коня к привязи:

— А удобно сделано, — обернулся он к приказчику, указывая на приступок, с которого можно было без усилий взобраться на верха. Да и обратный ход тоже не отличался трудностью.

— Да какой ж это магазин? — удивился воевода войдя в первые ворота. — Да торг меньше будет, вона лавок сколько поставили.

— Всего лавок десяток, и еще одна у менялы, — тут же выдал справку приказчик. — Товара много, приказчик для магазина товара у многих купцов набрал, так что здесь можно почти все купить.

Евстафий Иванович покачал головой, вот ведь ушлый хозяин, полностью замкнул на себя торговлю, эдак ему и деньги совсем не нужны станут. Подошли к меняле:

— Ну, показывай, чем народ совращаешь? — усмехнулся воевода.

У мужика от такого наезда округлились глаза, и вместо путного пояснения вырвались лишь обрывки фраз:

— Да… нешто… да кабы знал… не губи…

— Да не бойся ты, — улыбнулся Перфильев. — Не для приказа спрашиваю, показывай, что у тебя за талоны такие.

Талон оказался совершенно не похож на деньги, плоский, прямоугольный, с красивым тонким рисунком, какие раньше воевода видел только в медальонах, и там же была надпись извещающая, что это талон, ценностью в десятник.

— И что, на него действительно можно товара на пять копеек взять?

— Так и есть, Евстафий Иванович, — подтвердил приказчик, оттирая растерявшегося менялу от начальства. — Но вот обратно на деньги он талон менять не станет.

— Ишь ты, хитро, — удовлетворенно проворчал Перфильев. — Получается, эти талоны потом будут у народа храниться, а кузнецу звонкая монета почти задарма. Ах, шельмец. Дай-ка мне еще других, — кивнул он отошедшему от шока меняле, доставая кошель. Можно было, конечно, и так взять, но чтобы никто не подумал, что Перфильевы скупы, надо расплатиться, тем более это такая мелочь.

Часть 2

Казенный дом, дальняя дорога

— Так-так, — прочитав предъявленную сотником грамоту, воевода задумался. — Фарфор и раньше купцы из Китая возили, в Иркутск, в Братск, иногда даже в Якутск везли, но немного совсем, слишком дорого получается. А что купец вдруг смог до Москвы добраться, то совсем непонятно, знать нашел какую тропку через Монголию и товар скупает много дешевле, иначе какой интерес? Но это очень опасно, чуть не повезет и без головы можно остаться, с того многие купцы пострадали.

— А если сами китайцы к нам тропу нашли? — спросил Любим.

— Китайцам без большого отряда караванным путем не пройти, но тогда торговлю в тайне не удержишь, только если они с кем из монгольских князьков сговорились, тогда да, можно провести. — Согласился Перфильев. Но где? Через Тунку? Так там крюк какой, да все по Монголии, и другие князья доли своей захотят. Через забайкальскую степь? Нет, казаки точно не позволят, такую деньгу сдерут, тот фарфор дороже золота станет. Остается через Баргузин путь пробивать, пройти караваном там сложно, но проходили же раньше. А то и вообще до дальнего берега Байкала, а оттуда дощаником или по льду до Ангары.

— Так думаешь, Евстафий Иванович, не получится казне прибытка с этого? А если купцу кнутом пригрозить.