Малец

И смотрит так, по-доброму. Ну да, сглупил, вот только возится с мертвяками, по-прежнему не хочу. Про добычу ни слова, но намек сделан и умный поймет, что делиться придется, если и дальше на защиту казаков рассчитываю. Ладно, оружие отдам на общее дело, мне с ним светиться себе дороже, а деньги… а денег не было, откуда у казаков деньги, если им жалование не платили?

— Ну чего там, Вася? — встретила меня мать, когда я отыскал наш временный лагерь.

— Завтра забайкальские по Ангаре вниз пойдут. Сговорил их воевода до братских скататься, мол, "там ваши деньги", — огласил я результаты разведки. — Так что месяца два у нас будет, пока они назад не вернутся.

— А как вернутся, что тогда? — это уже Голеня подоспел, и как всегда своим вопросом попытался меня поставить в положение берущего на себя ответственность.

— А тогда, если не успеем в слободе отстроиться, опять в лес, но уже, наверное, седмицы на две. Быстро это все не закончится, и как бы красного петуха не пустили.

— Дык нужно ли тогда строиться? — снова встрял неугомонный старик.

— Так у нас каждый год чего-нибудь происходит, — философски изрек я. — Что, не жить теперь, что ли? И это, там, у землянок, Фома отлеживается, забайкальские до него ночью добрались, попытали маленько, дубьем.

Услышав про нашего соседа Голеня взвился, он долго вспоминал все ему известные эпитеты и под конец постановил, что терпеть такого "недалекого" человека больше возле себя не желает. Ладно, своей жизнью не дорожит, но он и других мог под ножи подставить, поэтому, как немного оклемается, пусть забирает свое семейство и идет в батраки к монастырским. Однако не тут-то было, сын Фомы в батраки идти не желал:

— Мы в Лисий вернемся, дом начнем строить.

— Это зря, — вставил я свое слово. — Часть забайкальских отсюда летом по дороге пойдут, Лисий как раз на пути будет. Сами понимаете, что просто так они не уйдут. А если учесть, что сами строиться не сможете, а нанять артель не на что, монастырские для вас хоть какой-то выход.

Впрочем, это я уже так, по какому пути пойдет дальше Фома, мне совсем неинтересно, главное, чтобы я больше с этим семейством не пересекался. Уж слишком отвратительно выглядел в моих глазах их глава после того как я узнал, что он, не смотря на болезнь невестки, решил сохранить денежки.

Все, пора, кое-что из истории бунта мне известно, поэтому решил оказаться в нужном месте в нужное время, только лодку нужно подобрать такую, чтобы с одной стороны забайкальские на нее не позарились и не отобрали, а с другой достаточно вместительную.

В землянки люди вернулись, как только бунтующие казаки снялись с острова. Мне же еще пришлось потрудиться в качестве грузчика, но то было не в тягость, даже скорее наоборот, моя жаба пела и приплясывала от радости. Только чуть лодчонку не утопил.

— Вась, а к нам даже никто не заходил, — радовалась Дашка, проверяя землянку. — Квашенку будешь доедать, а то по теплу скоро испортится?

Вот в этом вся моя сестра, наряду с детской непосредственностью, она оказывается очень даже практичная, и эта черта характера присуща не только сестре, здесь и сейчас все так рассуждают. Если вдруг что-то может скиснуть или пропасть, народ обязательно все съест, пусть даже впрок не пойдет.

— Ты ее лучше вымочи в холодной воде, пока я печку растапливаю, — посоветовал я сестренке. — Мы ее с мяском потушим, пока мать с дядькой Асатой с плотниками сговариваются.

С чего это я вдруг? А захотелось! Тут забайкальские в порыве вседозволенности купца пограбили, мешки с товарами к пристани стащили, да не учли, что все с собой не увезешь, так и бросили на берегу то, что не влезло в лодки. А тут я вовремя нарисовался, как и планировал, оказался в нужном месте и в нужное время. Жаль, лодка маловата, а то бы все сгреб. Как потом оказалось, утащил и так немало: рис, чай, специи, даже отрез тончайшей ткани из хлопка. Непонятно почему казаки отрез бросили, уж тогда бы и шелк заодно. Чая оказалось больше всего, два тюка, чуть пупок не развязался, когда я их на лодку корячил, хватал все в спешке, сильно не разбирался, так как конкуренты поджимали, теперь думаю – куда мне столько? Появится возможность, продам, хотя это будет непросто, здесь такой чай не употребляют, надо везти на запад, т. е. продавать придется караванщикам, а те цены настоящей не дадут, хорошо, если за треть возьмут. Есть и еще одна идея, в наше время мы в чай добавляли саган-дайлю, хорошо она вкус чая улучшала, можно и здесь попробовать вдруг тоже вкус улучшится. Зато перцу я обрадовался, давненько хотелось им еду приправить, даже, верите, в снах мне этот перец снился. Вот теперь и потушим капустку с перчиком. М-м-м. А потом еще плов сварганим, правда морковки по весне нет, но да ничего, наскребем чего-нить, а то на днях собрались за черемшой, не делать же плов с такой приправой. Бя-я.

* * *