Малина для оборотня (СИ)

– Давай связанное с альфами, обсуждать со мной? Знаешь, что мама сказала мне? Что вы поболтали «по-женски», и ты призналась, будто без ума от Лё, а со мной только из-за обещания. Ну и чтоб наш дом не вырезали. Мол, я должен уступить, не мешай чужому счастью. Классно, да?

– Без ума я с рождения, – Алина медленно покачала головой, а после вытащила из кармана подаренное кольцо. – А моё счастье – вот.

Она надела его на тонкий безымянный палец. С меня будто тугой ошейник сняли. Тело стало очень лёгким.

– Ты подписала приговор. Тебе светит с альфой как минимум до моей смерти и мне плевать кто, что и какими словами говорит, – я сел перед ней на ковёр. Пальцы подрагивали, когда я дотянулся до руки Алины и прижал тыльную сторону её ладони к губам. Как вышло, что моя жизнь перевернулась за такой короткий срок? Или она была перевёрнута, а сейчас встала ровно? – Если это ещё одна галлюцинация, я отказываюсь просыпаться. Столько мыслей... Я много сказать хочу, но кроме «люблю тебя», ничего не могу сообразить.

Алина улыбнулась и, невозмутимо устроившись на моих коленях, закинула руку мне за шею.

– Как сказал Макс, тогда можешь помяукать, если выть не собираешься.

Сейчас я готов даже мяукать, но вместо этого притянул её к себе и поцеловал. Алина ответила горячо и сладко. Её ладонь скользнула вверх по спине, а после пальцы вплелись в волосы на затылке, притягивая ещё ближе.

Внутри поднималась волна жара, но я сдерживал себя. Сегодня, перед обращением лучше не позволять лишнего. У нас ещё будет время на воплощение всех мечт. Сперва я должен выиграть.

Глава 52. Ритуал

Самая спокойная ночь в жизни. Алина мирно спала, закинув ногу мне на бедро, а я просто лежал и прислушивался к звукам Муниса.

Когда красные переливы северного сияния потеряли цвет и расплылись по звёздному небу беловатой рябью, в дверь постучали. Алина вздрогнула, прижавшись ко мне, но в комнату вошёл отец.

– Дрыхните, – прищурился он и бросил на кровать свёрток. – Умывайся и надевай. На всё десять минут.

– Мне снова восемь?

– Будешь скалиться, заставлю ещё кровать застилать по-армейски.

– Ботинки натирать?

– Девять, Марк.

Вздохнув, я посмотрел на невесту. Почти жена. Если переживём сегодняшний день, станет официально, осталось родителям её понравиться. Не знаю, как я это сделаю, удерживая Мунис от саморазрушения, но мы что-нибудь придумаем.

Отец не сразу сообразил, что ему не рады. После красноречивого кивка соизволил выйти на балкон, заявив, что будет ждать в Алинином кабинете, где она не ночевала.

– Ещё поваляешься? – поцеловал её в висок.

– Не-не. А то и меня заставят застилать кровать по-армейски, а я не умею, – добавила она шёпотом и сев, свесила ноги на пол.

Сонная, с торчащими в разные стороны волосами и по-детски широко зевающая. Милая и самая красивая в мире. Сознание цепляется за эти мелочи. Простое утро, совместный быт. Почти нормальная семья.

Я первым ушёл умываться, а когда вернулся в комнату, услышал, как Алина болтает с кем-то, на балконе. Левая нога согнута в колене, а моя футболка задралась, обнажая соблазнительные ягодицы в белых трусах с рисунком медведя.

Смотрел бы до вечера, но чувство ответственности напомнило о Мунисе. Я дошёл до оставленного отцом свёртка. Внутри простые грубые штаны со рваным краем и рубашка «декольте до пупка». По рукавам и вороту тянется широкая вышивка с хитроумным руническим узором.

– Нет, булава тебе, – услышал я продолжение разговора. – Ты же гном.

Под балконом раздалось обиженное фырканье Макса, и Алина рассмеялась.

– Ладно-ладно, будем вдвоём прекрасными эльфами. Ты собирался ушки поискать, помнишь?

– Максимус, – раздалось грозное рычание отца. – Мы с тобой говорили насчёт общения с волчицей. Марш на уборку территории.

Алина резко сползла обратно и смущённо поправила футболку.

– Не ругайте Макса, это я его позвала.

Внутри кольнула ревность. После Лё я долго не успокоюсь. Надо решить, что с ним делать, но сперва восстановлю в Мунисе адекватность.

– Марк собрался? – сменил тему папа. – Тащи во двор.

– Да, – буркнул я, завязывая шнурок на штанах. – Зайди позавтракать, целый день ходить. Сомневаюсь, что сейчас будет что-то интересное.

– А ты будешь? – Алина поспешно зашла в комнату.

– Мне голодать, – рассеянно поправил вырез на рубашке. – Как перед операцией в больнице.

Алина вздохнула и развела руками:

– Тогда и мне. Солидарность и всё такое. Глядишь, платье на размер меньше натяну.

Дождавшись, когда Алина умоется и оденется, мы вышли на задний двор.

– Алинёнок!

К ней подбежал Макс и что-то зашептал на ухо, после чего они громко захихикали. Внутри неприятно кольнуло, но от размышлений отвлёк Ян. Я вышел в круг, обозначенный шалашами костров. Стая здесь, старшие члены ближе к центру. Я заметил, что Макс посадил Алину справа от меня, в дальнем ряду. Далековато. Если что начнётся... Впрочем, что случится, когда вся стая здесь? В последние дни я стал нервным.

Вышел в центр круга и медленно запрокинул голову. Белый диск луны перечёркивали полупрозрачные всполохи сияния. Ночь необычная.