Малина Смородина

Такси примчалось и впрямь по первому зову – уже через десять минут. И водитель попался довольно любезный. Завидев ее на крыльце дома, подскочил с места, услужливо открыл дверцу. Нет, все это хорошо, конечно, но в какую сумму эта скорость-любезность может вылиться, интересно? Вдруг имеющейся в кошельке наличности на нее не хватит?

– Простите, а в какую сумму мне обойдется ваша услуга, можно узнать?

Водитель посмотрел на нее удивленно, хмыкнул, пожал плечами. Потом, улыбнувшись, произнес вежливо:

– Не беспокойтесь, пожалуйста. Этот заказ проходит как безлимитный. Все наперед уже оплачено.

– То есть как это, безлимитный? Как телефонный тариф, что ли?

– Ну да… Что-то вроде того. Клиент вносит сразу определенную сумму и потом пользуется услугами такси в течение месяца без ограничений.

– То есть… Я могу на целый день вас занять?

– Пожалуйста. Как вам будет угодно.

– А если я выйду и буду отсутствовать некоторое время, вы меня подождете?

– Конечно. Как скажете.

– Хм… Хорошо. Спасибо…

Родной муравейник уже вовсю кипел деятельностью – мест на стоянке практически не было, и вежливому таксисту пришлось проявить чудеса водительского мастерства, чтобы кое-как приткнуться у самого офисного крыльца. Выйдя из машины, она медленно поднялась по ступеням, потянула на себя стеклянную дверь. Странно, но радости от предстоящего увольнения не было. И торжества тоже. Даже злое лицо Леночки Эрастовны за стеклом кабинетика не вызвало никаких отрицательных эмоций. Ну, прибежит сейчас, потрещит над ухом собственной некомпетентной трусливостью, подумаешь…

– Смородина! Вы что, вконец обнаглели? Время – двенадцать часов! – не заставила себя ждать Леночка, возникнув над ее столом разъяренной фурией. – Я уже не знаю, какие меры наказания к вам применять, честное слово! Как на вас еще воздействовать, скажите?

– Не знаю, Елена Эрастовна… Может, розгами? – подняла на нее Лина спокойные глаза, одновременно положив перед собой чистый лист бумаги и медленно вытянув из ящика стола авторучку.

– Что?! Какими… розгами? Что вы себе такое позволяете? Немедленно займитесь отчетом, Смородина! И задержитесь сегодня, иначе не успеете ничего! Кто, по-вашему, должен за вас отчет делать?

– Вы, Елена Эрастовна. Я очень сожалею, но именно вам и придется его делать.

– Как это?

– Да так. Увольняюсь я.

– Вы… Да как вы… Как вы смеете вообще! Что вы там пишете, Смородина?

– Как что? Заявление на увольнение.

– Но я не собираюсь его визировать! Вас никто не уволит, Смородина!

– Ну да… Прикуют наручниками к столу и заставят отрабатывать вашу зарплату. И никак иначе. Да, Леночка? Ой, простите великодушно, Елена Эрастовна…

– Так… Так, значит… Ну хорошо…

Резко развернувшись и взмахнув длинными, искусственно присобаченными кудельками, Леночка шустро выскочила из кабинета, дробно застучала каблуками в сторону начальственной приемной.

– Наверное, жаловаться пошла… – тихо прокомментировала ситуацию Катя Стогова, выглянув из-за своего монитора. – Ишь, как резво побежала! А ты что, и впрямь увольняешься, да?

– Да, Катя.

– Так ведь могут заставить две недели отработать…

– Если надо, отработаю. Вообще-то у нас на фирме такое правило не в чести. Вроде всех с миром отпускают. Сама знаешь – свято место пусто не бывает.

– Ну да… Только, по-моему, тебя-то как раз и не отпустят. Ты же самая компетентная, без тебя тут никак… И самая терпеливая, самая спокойная, самая выдержанная…

– Да ладно тебе, Кать! Не хвали, а то расплачусь. Мне и самой жалко отсюда уходить. Привыкла как-то…

Вежливо тренькнул внутренний телефон, она автоматически схватила трубку:

– Да!

– Лина, здравствуйте, – проворковал в ухо любопытный голосок секретарши Даши. – Вас Олег Петрович срочно вызывает. От него сейчас только что Ленка вышла. Ой, пардон, Елена Эрастовна. Злая как собака…

– Хорошо, Даш, иду.

– А что у вас случилось-то? – таинственным шепотом спросила Даша, когда она вошла в приемную. – Впервые слышу, чтобы Олег Петрович так на свою племянницу орал…

– Да ничего особенного, Даш. Просто я увольняюсь.

– У-у-у… Ну, тогда все понятно. Укатали сивку крутые горки. Идите, Олег Петрович вас ждет. Два чая мне заказал. Выходит, и вы чайного уважения удостоились, надо же…

Олег Петрович, когда она вошла в кабинет, и впрямь проявил чудеса уважения. Вдруг подскочил из своего начальственного кресла, подвинул ей стул, сам уселся напротив, дружественно улыбаясь.

– О-о-о… Вижу, вижу, заявление на увольнение принесли… – скосил глазом на листок бумаги в ее руке. – А не поторопились ли вы с выводами, а, Лина… Забыл, как вас по батюшке…

– Можно просто Лина. Тем более вы меня никогда по отчеству не величали.

– А как я вас… величал?

– По фамилии. Смородина я.