Малютка

— Кое-какие зацепки есть, — ответил Буэндиа. — Под ногтями, на одежде и на обуви следы навоза, руки крепкие, как у человека, привычного к тяжелой работе, по всему телу следы от укусов… Все это заставляет предположить, что он жил на свиноводческой ферме.

— Тогда надо прочесать всю область, ферму за фермой, чего мы ждем? У нас же есть фотография этого типа? Будем ее показывать; кто-нибудь да должен его узнать.

— Не факт, что его узнают, — возразил Буэндиа.

— Неужели его никто не видел? — не верил Сарате. — Он что, жил взаперти?

— Если немного успокоишься, я объясню тебе ход своих мыслей.

Сарате кивнул, и судмедэксперт не упустил возможности в очередной раз откашляться.

— На теле нет следов от прививок, хотя в его возрасте должен, по крайней мере, быть рубец от БЦЖ на плече или на бедре. Никаких швов от операций, ни единой пломбы. Нескольких зубов не хватает, но, судя по повреждениям десен, ему их вырывали, как животным, — зажимали клещами и дергали изо всех сил.

— Ты хочешь сказать, что он никогда не был у врача? — уточнила Элена.

— Похоже, первым врачом, который его осматривал, стал я.

Все уставились на Буэндиа, ожидая продолжения.

— Когда я изучал результаты вскрытия, то вспомнил один случай. На краю деревни, откуда родом моя жена, жила супружеская пара. Хорошие люди, добрые соседи. С ними никогда не возникало проблем. Но когда они погибли в автомобильной аварии, выяснилось, что у них был сын, о котором никто не знал, — в те времена таких называли деревенскими дурачками. Ему было двадцать с небольшим, о нем прекрасно заботились, но прятали от людей. Он жил в доме, но никогда не выходил на улицу; родители его стыдились. Боюсь, что раньше в сельской местности подобное случалось нередко.

— Точно, я тоже знаю похожий случай, — кивнула Марьяхо.

Элена посмотрела на нее в изумлении: сама она слышала о таком впервые.

— Думаешь, здесь может быть то же самое?

— Не исключено. Хотя мы знаем, что этот хотя бы выходил за рецептами на азаперонил.

— Может, кто-нибудь знает, где он жил, — не сдавался Сарате. — Надо методично обходить дом за домом. Теперь у нас есть фотография, чтобы показывать местным. — Он взял со стола снимок трупа.

Ордуньо поднял бровь: не лучший снимок, чтобы ходить с ним по домам и задавать вопросы. Багровое, изуродованное лицо, развороченная челюсть. Тут даже рта разглядеть не получится, не то что определить форму губ. Но все лучше, чем ничего.

— По-твоему, кто-то опознает человека по такому фото? — спросила Рейес.

— По-моему, тебе надо поднять задницу со стула, потому что из-за вас мы зашли в тупик.

Ордуньо вскочил, с грохотом оттолкнув кресло. Он хотел ответить Сарате, не дожидаясь реакции Рейес, которая могла быть очень агрессивной. Сегодня племянница Рентеро снова была затянута в кожу и умудрилась стянуть свои короткие волосы в крошечный хвостик, перехваченный резинкой.

— Еще раз обвинишь во всем нас, получишь в морду.

Сарате бросился на него.

— Анхель! — крикнула Элена.

— Да прекратите, что вы как дети! — возмутился Буэндиа.

Марьяхо только сдержанно улыбалась, наблюдая за стычкой двух самцов.

Разнять их удалось Рейес — сила и решительность, с которой она это сделала, впечатлили Элену.

— Ну все, разошлись, — скомандовала девушка.

Интересная все-таки у Рентеро племянница.

Сарате и Ордуньо обменялись гневными взглядами, но было заметно, что их ярость постепенно сходит на нет.

— Больше никаких ссор я не потерплю, — заявила Элена. — Если у нас начнутся конфликты, Ческу мы точно не найдем.

Вошла одна из помощниц Буэндиа. Тихо, как всегда, приблизилась к нему и протянула документ. Он стал читать, шепотом переговариваясь с девушкой, и только потом объявил во всеуслышание:

— Рисунок в кармане погибшего, два соединенных ромба, был сделан человеческой кровью.

— Чески? — спросила Марьяхо.

— Пока не знаем, надо проверить.

Элена вскочила с кресла.

— Сарате, поехали к Ческе домой. Прямо сейчас; привезем образец ДНК.

— Где мы его возьмем? — Сарате показалось, что она хочет под любым предлогом удалить его с совещания.

— Достаточно будет зубной щетки или волоса с расчески. Но это нужно сделать срочно. Если кровь принадлежит Ческе, значит, она жива и посылает нам весточку.

— А нам что делать? — спросил Ордуньо.

Элена протянула ему фотографию Серафина:

— То, что сказал Сарате. Отправляйтесь в Куэнку и разыщите кого-нибудь, кто хоть что-то знает про этого типа. Начните с ветеринара, возможно, ему известно больше, чем он нам рассказал.

— Поехали. — Ордуньо повернулся к Рейес.

Уже выходя, он обратился к Сарате:

— Мы найдем ее. Обязательно.

Глава 38