Малютка

— Слушайте, если меня в чем-то обвиняют, этот разговор должен проходить в присутствии адвоката. А если нет, то уходите. Уже поздно, и мне надо заниматься делами. Потому что у меня большая семья, если вы не заметили. Уж не знаю, кем я был в двадцать с чем-то, но сейчас я уважаемый бизнесмен и образцовый отец семейства.

Уважаемый бизнесмен. Образцовый семьянин. Идеальная жизнь, выстроенная кирпичик за кирпичиком. А на другой чаше весов — давняя ночная пьянка. Что перевесит в час, когда будет решаться судьба этого человека? Элена смотрела на Мануэля и ждала, что он раскается, но этого не произошло. Так что Сарате решил вмешаться.

— Не могли бы вы предоставить нам образец своей ДНК?

— Что?

— Нам бы это очень помогло. Изнасилование имело последствия: несовершеннолетняя жертва забеременела и родила дочь. Надо сравнить ДНК, вашу и этой девушки, чтобы выяснить, не вы ли ее отец.

— Я никогда никого не насиловал.

— В таком случае вас тем более не затруднит дать нам образец ДНК. Достаточно волоса.

Мануэль в ярости поднялся с места.

— Я больше не потерплю оскорблений. Прошу вас уйти.

— Подождите, — произнесла Элена.

Санчес, уже потянувшийся к ручке двери, обернулся.

— Если вы скажете, кто этот человек на фотографии, мы забудем про ДНК, и наш разговор не выйдет за пределы этого кабинета.

Похоже, Мануэль задумался над ее предложением. По крайней мере, он несколько секунд медлил с ответом.

— Откуда мне знать, что вы не обманете?

— Вам придется поверить мне на слово.

— Я не знаю, кто это. Мы не были знакомы. Понятия не имею, кто он.

— Вы лжете.

— Вы тоже. Вы не можете делать таких предложений, это незаконно.

— Даю вам последний шанс, Мануэль. И делаю это только потому, что речь идет о жизни нашей коллеги. Мы считаем, что человек с фотографии ее похитил и намерен причинить ей вред. Либо вы скажете мне, кто он, либо я выведу вас отсюда в наручниках на глазах у жены и детей.

Сарате вздрогнул. Видя, что Элена вне себя от ярости, он наклонился к ней:

— Элена…

Он хотел шепнуть ей, что задерживать этого человека — серьезная ошибка. У них не было не только ордера, но и достаточных оснований подозревать Санчеса.

Мануэль посмотрел на нее с насмешкой:

— Ордер на арест покажете?

Элена резко вскочила и развернула Мануэля лицом к двери. Мгновение спустя она вытащила наручники и защелкнула их на его заведенных за спину запястьях.

— Вас ждут о-о-очень большие проблемы, — пригрозил Мануэль.

— Пошел.

Жестом она велела Сарате открыть дверь. Они прошли через гостиную в холл, оттуда в сад, где играли мальчишки. Из дома выбежала Ана, поскользнулась на тающем снегу и с трудом удержала равновесие.

— Мануэль! Что такое? Куда тебя забирают?

Элена затолкала его в машину. Потом протянула ничего не понимающей женщине визитную карточку.

— Он задержан. Позвоните позже, вам сообщат подробности.

— Но что он сделал?!

Взвизгнули шины, и машина сорвалась с места.

Глава 45

Медики в травмпунктах могут с первого взгляда определить, сломал человек руку при падении или из-за того, что кого-то ударил. Доктору Каудете в больнице Вирхен-де-ла-Лус все стало ясно, как только он увидел рентген руки Рейес.

— Трещина в пятой пястной кости правой руки. Травма боксера либо человека психически неуравновешенного. У вас какая?

— Боксерская, — с гордостью ответила Рейес. — Тому парню похуже пришлось.

— Его я уже осмотрел, он в другом кабинете, под надзором полиции. Знаете, как такой перелом называется на английском? «Кабацкий перелом», поскольку он характерен для пьяных драк в барах по выходным.

— Но я же не пьяная и не в баре дралась. Я сотрудник полиции. Не знаю точно, куда я ему заехала. Частично в челюсть, частично в горло…

— Хороший удар. Запястье болит?

— Нет, только кисть. Вы мне наложите гипс?

— Не хочу, чтобы ваш перелом плохо сросся. Представьте, вот я наложу гипс неправильно, и вы больше никогда не сможете застегнуть пуговицу. Я бы себя возненавидел за такое.

— А я бы стала носить одежду на молнии.

— Пока я просто зафиксирую вашу кисть, а потом специалист посмотрит и решит, как вас лучше лечить. Если хотите услышать мое мнение, вам повезло и хирургическое вмешательство не потребуется. Я вас на минутку оставлю, постарайтесь не шевелить рукой.

Рейес осталась одна. Ордуньо занимался документами: писал заявление, оформлял протоколы. Впервые с прихода в ОКА Рейес оказалась в одиночестве и не знала, что делать: то ли звонить в Мадрид с докладом, то ли подождать. Ей было неспокойно: вдруг руку придется оперировать и расследование продолжится без нее? А ей так хотелось помочь коллегам найти Ческу!

Наконец вернулся Ордуньо.

— Тобой еще не занимались?

— Занимались, но сказали подождать, пока специалист посмотрит. Как все прошло?

— Прямо сейчас местная полиция опечатывает три фермы и два мясных производства. Последнее, что я слышал: задержаны уже пятнадцать человек.

— И Суэкос?

— Да, ветеринар тоже. Похоже, всю сеть накрыли. Теперь тебе необязательно становиться веганом.

— И хорошо! Как все быстро решилось.