Малк и наложница Тьмы (СИ)

В этот же миг аукционист попробовал оживить интерес покупателей и принялся воспевать непривычную для аккадцев красоту невольницы. Его рука сжала крупную, точное спелое яблоко, грудь полонянки, но не успел он вознести хвалу её упругим прелестям, как рабыня извернулась и отвесила смачную пощёчину.

Покупатели захохотали. Торговец схватился было за плётку, но пересилил себя, с улыбкой поклонился зрителям, а затем прошептал что-то на ухо девушке. Та вытянулась в струну, как будто её держали невидимые руки, и замерла.

— Вот видите, юноша, а я что говорил! — толстяк обернулся к Малку и подмигнул. — Я сразу замечаю в персике червячка. Она строптива. И если до сих пор не покорилась судьбе, то дальше будет одна лишь морока. Придётся или запороть до смерти, или использовать магию ошейника и всегда отдавать точные указания. А кому нужны такие сложности?! Базары переполнены невольниками из Динарии. Цены упали ниже песка. Девчонку представляют как редкий товар, дочь знатного вельможи, но за серебро её никто не купит. А за медь тем более — белоручка, работница из неё ещё хуже, чем наложница.

— И что же будет?

— То же, что и с другими непроданными рабами. Караван дальше не пойдёт, так что динарийку ждёт милосердная удавка. Кормить её просто так никто не станет.

— Жаль. Такая красивая...

— Верно подмечено, юноша, — собеседник в очередной раз вытер пот со лба и щёлкнул пальцами. — Я бы купил её для перепродажи в Магрипур. Там любят экзотику, а некоторые махараджи предпочитают строптивых невольниц. Но это невозможно.

— Почему?!

Толстяк вздохнул:

— Вы задаёте слишком много вопросов для человека, который пришёл на лучший невольничий рынок Ниппура. И вы не похожи ни на состоятельного горожанина, ни на торговца.

— Я подыскиваю наложницу по заказу нанимателя, господин.

— Ладно, пусть так. Видите два красных значка на шее рабыни? Они говорят о том, что девчонка познала мужчину. А повелители Востока не терпят второсортный товар.

— Ясно. Благодарю за разъяснения, уважаемый.

— Приятно было поговорить, юноша, — лысый торговец махнул рукой и направился к выходу. — Не советую ждать. Хороших невольниц сегодня уже не выставят.

Цена упала до одного серебряного статира, и торги оживились. Высокий шумер в белом бурнусе поднял руку:

— Хорошо, дам монету!

— Статир и двадцать медяков! — крикнул Малк. Придерживая кошель на поясе, он принялся расталкивать зевак на пути к возвышению с рабами.

— Ставка варвара плюс тридцать медяков, — не уступил долговязый.

— Два статира!

Невольница подняла глаза, и он поймал оценивающий взгляд из-под нахмуренных бровей. Торг разгорался и девушка, несмотря на показное безразличие, заволновалась. Наверняка гадает: кому достанется и от кого легче сбежать.

Малк усмехнулся. Уж он-то видит людей насквозь! В Академии Туласа будущих стражей учат не только махать мечом, но и читать мысли по лицу противника.

— Дам две монеты и в придачу мешок с зёрнами кофе!

Толпа захохотала. Словно море заколыхались тюрбаны, затряслись животы под восточными туниками-канди. Видимо очень уж завела девчонка этого шумера, раз тот выкрикнул столь нелепую ставку.

— Три серебряных статира и закончим торг, — Малк залез на помост и глянул вниз. Конкурент уходил, размахивая руками. Горячий ветер донёс обрывки ругательств, которыми сыпал неудачливый купец.

— Если нет других предложений, — аукционист обвёл глазами толпу, — тогда рабыня Делэйн, благородная дочь динарийского вельможи, переходит в собственность молодого господина. Уважаемые покупатели, всего на несколько мгновений мы прервём торги, а затем я представлю новые, ещё более привлекательные лоты.

Он провёл Малка с девушкой в отгороженную тканью комнату, где на столе горкой лежали бумаги, а рядом с бронзовым кинжалом высились столбики монет. Тучный охранник дремал на лавке в углу.

— Вы ведь господин...

— Фархад, — подсказал Малк.

— Да, да... Извините, но я не ожидал, что многоуважаемый Фархад окажется гостем с далёкого Севера...

Малк положил на стол бронзовый жетон с вытравленными кислотой значками.

Аукционист выдохнул с облегчением:

— Всё в порядке, молодой господин. Простите, но я обязан был проверить.

— Ничего страшного. Я могу забрать невольницу?

— Я не вещь и у меня есть имя, — грудь полонянки вздымалась от гнева и натягивала изорванный лиф из тонкого шёлка, а гордость и упрямство в глазах жгли Малка словно угли. — Я дочь высокородного графа и ты сильно пожалеешь, если станешь обращаться со мной как с наложницей. Дядя Слободан найдёт меня, и тогда...

Малк вздёрнул её за подбородок. Девушка попятилась, ошеломлённая напором, но вскоре упёрлась в шест, что держал холщовую крышу.

— Делэйн, ты БЫЛА, — Малк специально выделил это слово, — дочерью графа, но теперь всего лишь рабыня. Каких тысячи на рынках Аккада. Я не буду тратить время на строптивицу и расторгну сделку, если не увижу покорности в глазах. Знаешь ли ты, что ждёт невольников, которые сегодня не найдут покупателя?

Она не шелохнулась. Точно кролик, заворожённый удавом. Малк повернулся к торговцу.