Малодушие

? Ну и что? Каждое великое произведение всегда немного скучное. – Прям таки цитата достойная паблика любителей книг за 40.

И все-таки – что-то здесь было не так. Неужели ничего не будет?

? У меня появился телефон, кстати.

В комнате зажглось что-то яркое.

? Ага. – ответил я, смотря вниз. – Ты говорил уже.

? Ого, когда?

? Когда позвонил мне. По телефону.

? Вот же! Неужели я сам же тебя и позвал?

Тишина.

Он поднялся с кресла, стал ходить по комнате. Его сегодня не было в школе – почему? Первый учебный день…

? А завтра… – тихо, – второй…

? Что?

«Да так, ничего…» Проехала еще одна машина.

? Я покурю.

? А что ты, – спрашиваю, – понял из рассказа?

? Что я понял? Ну, то что ты приговор такой сделал всему: что ничего великого на свете нет, ничего высокого… – он вынул из пачки сигарету. – Ты знаешь, может и прав. Все дно и все пусто!

Конечно, он так не считает.

Нет уж! Нужно взять себя в руки и нормально с ним поговорить. Если даже не хочет – заставить. Он явно что-то играет, а иначе как же?..

Перекинув ноги через открытое окно, он сел в эту ночную тишину и закурил. «В эту ночную тишину…»

Для разговора еще не время. Нужно стоять и прислушиваться у двери: следить, не зашел ли кто домой? Когда закончит, обязательно поговорю.

Дым медленно пускался в воздух. Пропадал. Прямо как в том фильме…

Так выходит не быть тому, чего я… так долго ждал? Это непонятно. Сложно. Сложно смириться, если только что уверен был одним только словом своим весь мир разнести. И вдруг – никого это не трогает. Машина за окном. И тишина.

Нельзя себя обмануть, сказав, что Антон – единичный случай. Он самый умный человек, которого я только знал – он не мог не понимать того, что надо понять.

А значит и понимать тут было нечего.

? Почему в школе не был?

Он закончил курить.

? Болел я. – Отвечает садясь. – А что там?

? Ты болеешь?

? Да.

? Скажи мне честно: ты не хочешь об этом говорить? – я держал в руках рукопись.

? Не хочу. Честно.

? Да мне все равно. – говорю. – Все равно будем.

? Хорошо, давай.

А что сказать?..

? Я тебе даже «рукопись» эту подготовил. Специально напечатал текст, считай книгу дал, специально, для тебя. И ты так.

? Извини. – он положил ногу на ногу. – Да и чего ты? Неужели тебя это так расстраивает?

? Конечно расстраивает!

? Почему же? Кстати, не хочешь чаю?

? Не хочу.

? Да, ты прав. – зевает, прикрывая рот рукой – И рукопись, и чай, и не выходил со мной целый месяц. Все ждал что прочитаю. Кстати, как там та девушка, о которой ты мне рассказывал, нашел ее?

? Нет… Ищу ещё. Не отходи от темы

? Темы? Да какая у нас тема. Ты говорил она живет сейчас в Питере?

? Нет.

? И она была очень умной, хорошей и понимающей. И так далее. Но вы почему-то расстались. Так?

? Мы не расстались, я ее заблокировал так как хотел доказать… И вообще я просил тебя не отвлекаться. Почему ты меня так бесишь? Ты не представляешь как мне все это неприятно.

Он пристально посмотрел на меня.

? Может, поедим чего?

? Черт с тобой! – крикнул я.

Скоро пришли его родители. Я пошел здороваться с ними, Антон отпустил пару шуток. Теперь то я понимаю – слова действительно не находятся. Ни у кого и ни про что. Иногда мне начинает казаться, что это только нашего поколения болезнь: просто не о чем болтать… Опустела глотка.

Я наврал сильно, назвав эту главу «диалогом».

? Пойми, мне неинтересно это обсуждать. Я не знаю что говорить. Ну прочел я и… И вообще – правды нет, сам сказал, ну вот и твой рассказ неправда – зачем нам о нем говорить?

? Речь не про это! – раздраженно.

? А про что тогда речь? Объясни мне, я слушаю. Вот ты говоришь, например, что специально слог тут менял, а скажи тогда: зачем? Сможешь мне объяснить?

? Ну, это… понимаешь, когда ты уже…

? Нет, ты мне прямо объясни, что это означает. Можешь?

? Могу.

? Так объясняй, не тяни.

? Ну…

? Ну?

? В общем, я не знаю.

? Видишь! – крикнул он, хлопая руками.

? Что видишь? Конечно же я не помню, – продолжал я раздражаться, – столько времени прошло. Там столько всего – все невозможно в голове удержать!

Затем, правда, диалог кое-как, но пошел. Я открестился от рассказа – его я мог не помнить, но ведь дело и не в нем же! Самой главной была идея, ее мне было не забыть. О ней и заговорил.

Возник спор, достаточно хаотичный. Он что-то отвечал, то же самое и я… – но в действительности мы не понимали друг друга.

Выписать сюда весь спор было бы невозможно, да и бессмысленно тоже. Я сам там ничего не сказал, лишь пытался. Потому в следующей части постараюсь осуществить то, что тогда так и не удалось сделать мне.

В чем же суть?