Малой кровью

Впрочем, присутствующие – личный представитель императора Бэра, советник президента России по вопросам внешних сношений и спецкомиссар ООН – тупостью, как правило, не грешили. Глупостью – да, могли. Но не тупостью. Разве что Адам…

– А почему?

– Потому что будешь плохо себя чувствовать, – Вита предусмотрительно ткнула Адама между лопаток, чтобы не вздумал ляпнуть ещё что-нибудь, и увела Кешу подальше, к угловому дивану.

– А кто её пьёт?

– Здесь – никто. Папа вспомнил одно старое кино. Как-нибудь при случае посмотрим, договорились?

– Семерная, – заказал Адам.

Игроки обменялись тремя скучными и одним любопытным взглядом.

– Лады, два мне и один господину Усиде, – распорядился Коля.

Возражений не последовало. Усида, правда, повертел в обалдении головой, но без споров записал положенные циферки в нужный сектор криво расчерченной бумажки. Правила игры он уже знал хорошо, но привыкнуть к такой вот манере – истинно русской, по его мнению, – никак не мог. А потому с готовностью воспользовался представившимся случаем попрактиковаться.

Некрон собрал карты и принялся добросовестно тасовать колоду. На этот промежуточный процесс уходило заметно больше времени, чем на всё остальное.

– А почему никогда не играть?

Кешка развивался своим собственным и неповторимым путём. Эрхшшаа много рассказывали Вите о том, как растут маленькие котята, но до сих пор ни один эрхшшаа не попадал при «раскрытии» – так называли процесс инициализации наследственной памяти – под тотальное влияние чужого языка и абсолютно чуждой логики. Сравнивать было не с чем. Почти. Период, который начался у Кеши два месяца назад, явственно напоминал «почемучканье» человеческих малышей. Для Виты этот вывод был чисто теоретическим и – за отсутствием опыта обращения с человеческими малышами соответствующего возраста – абсолютно бесполезным. Приходилось отвечать, отвечать и отвечать. Спасали две вещи: иногда у котёнка запускался процесс переваривания информации, и он замолкал на достаточно долгое время (иногда даже часа на полтора-два), а иногда, когда у Виты начинал заплетаться язык, Кеша соглашался попрыгать самостоятельно и дать маме отдохнуть.

– Играть – хорошо. В карты играть плохо. Потому что не игра, а чёрт знает что. Сам смотри: было четыре умных образованных человека. А стало – четыре полных придурка. Вместо того, чтобы гулять по лесу…

– Там дошшдь, – напомнил Кеша. – И шштормовое предупрежждение.

– Восемь и по вистику, – донеслось от стола.

– И не понимаю, – продолжал Кеша. – Почему придурка?

– А ты послушай, послушай, что они говорят.

Острые ушки котёнка в последнее время несколько сгладились, прижались к голове и утратили подвижность, поэтому Кеша ускакал к столу сам. Внимательно оглядев игроков, он выбрал Усиду и без спросу забрался к нему на колени. Вита прищёлкнула пальцами и, зафиксировав взгляд котёнка, укоризненно покачала головой. Кеша наморщил нос, передними лапками изобразил, как он внимательно слушает.

Вернулся он совершенно одуревший.

– Совсем не понял. А что такое «вистик»?

– Адам, убью! – рявкнула Вита. – Ко всем относится!

– Гусары, молчать! – перевёл Адам.

Желающие простенько объяснить, «что такое вистик», снова уткнулись в карты.

– Это термин, специальное слово для их игры.

– А как в неё играют?

– Люди садятся за стол, долго мешают карты, раздают поровну, тупо в них смотрят, говорят дурацкие слова, пишут цифры, складывают карты, снова перемешивают. И так далее, и так далее – много-много циклов подряд.

Кеша посмотрел на игроков, всем своим видом выражавших оскорблённую гусарскую гордость, подумал и решил, что описание полностью соответствует наблюдаемой картинке.

– Я могу допустить, что антураж непрезентабелен и может ввести в заблуждение… – последовала лёгкая пауза, в которую, судя по выражению лица Николая Ю-Ню, были последовательно проглочены «неопытные», «легкомысленные», «эстетически недоразвитые» и ещё парочка эпитетов, – непосвящённых своей недостаточной куртуазностью…

Кеша последовательно загнул четыре пальца, запоминая незнакомые слова.

– Но, думаю, горю легко помочь, – воодушевлённо продолжил Коля. – Например, мы могли бы устроиться у рояля. Игра на рояле – безусловно, отличительный признак глубоко интеллигентного человека.

– А вобла на газетке на самом деле не бардак, а натюрморт, – напомнила Вита.

– Один-единственный раз! – укоризненно уточнил Некрон – который по возможности старался в семейные разборки не встревать.

Кеша быстро загнул оставшиеся два пальца на левой руке, а правой затеребил маму за рукав:

– Дедушка то же самое говорил, про рояль…

– Устами младенца… – начал Адам.

– …Мам, давай я тоже буду играть на рояле?

Карты разлетелись по полу. Игроки пригнулись и замерли.

Вита набрала побольше воздуху.

– Кешенька, помнишь, ты хотел, чтобы мы купили слона?

Адам пригнулся ещё ниже. Это был его ляп, допущенный при последнем посещении цирка. Кешка потом расстраивался целую неделю.

– Я помню, – тяжко вздохнул котёнок. – Слон о-очень большой, – он приподнялся на цыпочки и растопырил руки. – Поэтому мы его не купили.