Малороссийские исторические шахматы. Герои и антигерои малорусской истории

Как известно, большевики переименовали малорусов в украинцев и объявили их самостоятельной нацией. А у нации должна быть самостоятельная культура, самостоятельная литература. Срочно потребовались литературные классики. Так вытащили на пьедестал «великого Кобзаря». За ним «великого Каменяра» (Ивана Франко) и «дочку Прометея». Затем еще дюжину «классиков», калибром поменьше.

Лесю Украинку провозгласили гениальной поэтессой. Заслуженно ли? На мой взгляд, нет. Несчастная женщина, искалеченная духовно, интеллектуально и физически собственной матерью, заслуживает жалости, сочувствия, но никак не поклонения.

Впрочем, у каждого на сей счет может быть свое мнение.

Мера Николая Скрынника

…Жизнь становилась невыносимой. Она теряла всякий смысл. А раз так – то выход оставался только один…

Он покинул заседание. Вышел на улицу. Медленно пересек площадь. Вошел в здание, где работал последние месяцы. Поднялся в рабочий кабинет. Сел за письменный стол. Написал короткую записку. Потом достал револьвер и направил его себе в грудь. Через секунду прозвучал выстрел… Так окончил свой жизненный путь Николай Скрыпник, выдающийся деятель украинского движения, борец за «национальное возрождение» Украины.

Он родился 13 января 1872 года на Екатеринославщине, в слободе Ясиноватой, в семье железнодорожного служащего. Учился в Изюмском реальном училище, но был исключен оттуда за ведение революционной пропаганды. Экзамены сдавал потом экстерном, чтобы получить право на поступление в Петербургский технологический институт.

В институт поступил, однако и там проучился недолго. Уже с первого курса Скрыпника отчислили за участие в студенческой демонстрации. Случилось это в марте 1901 года. А дальше – закружилось, понесло…

Скрыпник примкнул к социал-демократам. С головой ушел в революционную деятельность. Был арестован. Приговорен к ссылке в Сибирь. Бежал. Продолжил революционную деятельность. Вновь был арестован. Опять приговорен к ссылке. Снова бежал. Продолжил революционную деятельность. Был арестован… И так далее. Известие о Февральской революции застало его в очередной ссылке – в Тамбовской губернии…

В мае 1917 года Николай Алексеевич приехал в Петроград и спустя несколько месяцев принял участие в Октябрьской революции. В конце того же года по личному указанию Владимира Ленина он отправляется на Украину, где входит в состав первого советского правительства республики, а в марте 1918 года возглавляет его. Здесь и проявилось в первый раз непомерное властолюбие Скрыпника.

Возглавляемое им правительство (Народный секретариат) являлось фиктивным. Задумывая его создание, большевики наивно надеялись убедить немцев (с ними шли тогда переговоры о мире) признать «народных секретарей» законной властью на Украине. Но у Германии уже были собственные марионетки, на роль которых охотно согласились деятели Центральной рады.

К моменту назначения Николая Алексеевича председателем Народного секретариата Брестский мир был подписан. По его условиям красногвардейские отряды покидали Украину. Германская армия уже заняла Киев и продолжала двигаться на восток. «Украинскому советскому правительству» не оставалось ничего другого, как бежать из страны.

В начале апреля 1918 года председатель Народного секретариата явился в Москву. Никакими реальными полномочиями он не обладал. Но когда услышал от Иосифа Сталина (советского наркома по делам национальностей): «Достаточно наигрались в правительство и республику, кажется, хватит, пора бросать игру», обиделся и подал жалобу в Совнарком.

Кое-кто из биографов Николая Алексеевича усматривает в этом отстаивание им суверенитета Украины. На самом деле все было проще. Суверенитет тут не при чем (Народный секретариат суверенным не являлся). Скрыпнику всего лишь не хотелось расставаться с высокой (пусть и не имеющей пока реального значения, но кто знает, что будет потом?) должностью.

Впрочем, действительность диктовала свои условия. Народный секретариат все равно ликвидировали. А Николая Алексеевича направили на другой участок работы – в ЧК, заведующим отделом по борьбе с контрреволюцией.

Об этом периоде жизни Скрыпника его «национально сознательные» поклонники вспоминать не любят. Но факт есть факт: он являлся одним из проводников политики красного террора. Любое инакомыслие Николай Алексеевич считал достаточным основанием для репрессий. Как-то ему поручили «разгрузить» Бутырскую тюрьму, переполненную заключенными. Недолго думая, борец с контрреволюцией приказал расстрелять более трех тысяч человек, большинство из которых отношения к контрреволюции не имели и содержались за решеткой как заложники, из-за своего непролетарского происхождения.