Мальвина на закуску (СИ)

Дверь отворилась, и на пороге возник Ян Владимирович. Он заметно пополнел, и поседел с момента последней нашей встречи.

- Чёрт! Какая ты стала, Викуля, - восхищённо протянул он, садясь напротив меня, - я всегда говорил, что тебе мужчина нужен. Пока ты была замужем за своим бандитом, глаза, как у дикой кошки, огнём горели, а потом...

- Я помню, как вы предлагали мне свои услуги, - скривилась я.

- Ну, подумаешь, - воскликнул он, - я же откровенно под юбку не лез.

- Да, если бы вы залезли мне под юбку, отправились бы в ближайшее травматологическое отделение с подозрением на сотрясение мозга средней тяжести, - фыркнула я, и закурила.

- Да, с тобой связываться опасно, - засмеялся Ян

Владимирович, - Вика, мне нужна твоя помощь.

- Какого рода? – прищурила я глаза, и выпустила в потолок несколько струек дыма.

- Понимаешь, тут такое дело...

По мере его рассказа глаза мои становились всё больше и больше, а количество раскуренных и затушенных сигарет в пепельнице с каждой минутой катастрофически росло...

Недавно Ян Владимирович завёл себе любовницу, очень красивую женщину по имени Алиса. Я молча смотрела на Яна

Владимировича, и думала, что любовь – разрушающая сила, всепоглощающая, способная делать из людей дураков, и толкать их глупые, подчастую необдуманные поступки.

Алиса выросла в простой, вкалывающей день и ночь семье. В доме лишнего рубля никогда не было, и отец с младых ногтей втолковывал девушке, что нужно экономить, вести разумный образ жизни. В его понятии, разумный образ жизни заключился в тихой, спокойной жизни, найти себе достойную профессию, выучится, выйти замуж, родить детей, и экономить, экономить, и ещё раз экономить.

Возможно, я не права. Выросла в благополучной семье, рано

вышла замуж, и спряталась за спину мужа, и потому мне

чуждо подобное отношение к жизни.

Но Алиса слишком хотела красивой жизни. Ей с детства вбивали в голову, что всю жизнь надо экономить, и она для себя решила, что не будет делать этого никогда. Она больше всего на свете хотела покинуть провинциальный городок, и уехать в Москву. Что и сделала.

Родилась и выросла Алиса в маленьком городке во Владимирской области, росла смышлёной девочкой, школу окончила на отлично, и родители решили, что она должна поступать на педагогический во Владимире.

- Ни за что! – воскликнула Алиса, едва услышав заявление отца, - я поеду поступать в Москву!

При слове Москва в глазах родителей заплескался неподдельный ужас, и мать в панике воскликнула:

- О чём ты говоришь, глупая? Москва! Столица! Да кому ты там нужна? Ох, растили мы её, растили, учили уму-разуму, да так и не научили. Лёгкой жизни хочешь? Только ты там, в Москве живо проституткой станешь. Там знаешь, сколько желающих в институт поступить? Миллионы!

- Вот-вот, - вторил матери отец, - чтоб в Москве в институт поступить, связи нужны, а у нас их нет. Так что не выдумывай глупостей и иди на вечернее отделение в педагогический, будешь химию в юные головы в здешней школе вбивать.

Алиса сделала вид, что согласилась, но она понимала, что родители её не отпустят в Москву, и уже давно собирала деньги на билет. И одним ранним, холодным утром она выпрыгнула в окно с сумкой, в которую сложила самые необходимые вещи, оставила на тумбочке родителям записку, и села на поезд, отправляющийся в Москву.

У Алисы был талант к языкам, а по соседству с ними жила бывшая преподавательница немецкого и французского языков. Алиса очень понравилась пожилой женщине, она привечала смышлёную девочку, и обучила её двум языкам. Родители, когда узнали об этом, разразились руганью.

- Чего ты, дура старая, всякую ересь нашей девчонке в башку вбиваешь? – орал на соседку Григорий Кузьмич, - какой ей прок

в огороде от твоих языков?

- Гриша, перестань, - воскликнула Павлина Алексеевна, - почему

сразу в огороде? Может, ей повезёт, она выучит языки и станет переводчиком. Толмачи очень много зарабатывают, если повезёт, конечно. Да и потом, не так уж это и вредно, языки знать.

- Я сам ни одного не знаю, и, как видишь, жив-здоров, не развалился.

- Да, только зарабатываете вы копейки, а у девчонки талант, и, если она выучит, к примеру, японский, то ей в среде толмачей цены не будет.