Мальвина с красным бантом (Мария Андреева)

Нина Берберова недолюбливала красивых женщин, а между тем красота Андреевой и впрямь относилась к числу вечных ценностей. Недаром ее старинный знакомец Алексей Николаевич Толстой, навечно, выражаясь по-старинному, «уязвленный ею в самое сердце», изобразил в романе «Хождение по мукам» в образе Даши Телегиной с ее «проклятой красотой» именно Марью Федоровну Андрееву. А потом, в 1936 году (в то время уже умер Горький, Пе-пе-крю был расстрелян как враг народа – за пособничество в убийстве сына Горького, Максима, и за соучастие в убийстве самого Алексея Максимовича, а сама Андреева в качестве последней награды от партии получила свое последнее назначение – стала директором Дома ученых в Москве), Толстой вдруг взял да и пересказал для детей ту старую-престарую итальянскую сказку Карло Коллоди – «Приключения Пиноккио». Только теперь речь шла про деревянного мальчишку Буратино и про девочку с голубыми волосами Мальвину.

Она была такая зануда, эта Мальвина! Она изрекала только правильности, она обожала все запрещать… Близкие к литературным кругам острословы перешептывались:

– Этой Мальвине приколоть бы на голубые волосы красный революционный бант – и вот вам вылитая Марья Федоровна Андреева!

Как говорится, в каждой шутке есть доля шутки. Однако теперь Мальвина гораздо больше напоминала Фею с лазурными волосами, которой было уже тысяча лет, а она все еще поражала людей (и прежде всего мужчин!) своей уникальной красотой.

И говорят, отблески той красоты играли на лице Марьи Федоровны до самой смерти, которая пришла за ней, когда феноменальной Мальвине было 83 года.

P.S.

А вот, кстати, о литературных аналогиях… Некоторые современные исследователи творчества Булгакова [13] считают, что в образе Мастера в своем знаменитом романе он показал не кого иного, как Горького. Воланд – это, оказывается, Ленин. Ну а Маргарита – Мария Андреева. В понимании этих же исследователей, Маргарита сопрягается с Низой, которая была агентом очень загадочного человека – Афрания, заведующего тайной службой при пятом прокураторе Иудеи, всаднике Понтии Пилате.

В самом деле, впечатляющее совпадение…