Малыш Николя на переменках

Музей изобразительных искусств

Сегодня у меня отличное настроение, потому что учительница ведёт всех нас в музей смотреть картины. Это всегда весело, когда мы вот так идём куда-нибудь все вместе. Жаль, что учительница не хочет этого делать почаще, хотя она очень хорошая.

От школы до музея нас должен был довезти автобус. Из-за того что автобус не мог остановиться прямо перед школой, пришлось переходить улицу. Тогда учительница нам сказала:

– Постройтесь парами и возьмитесь за руки. И, пожалуйста, будьте осторожны!

Это мне понравилось уже меньше, потому что я стоял в паре с Альцестом. Хоть он и мой друг, но давать ему руку не слишком приятно. Я очень люблю Альцеста, но руки у него всегда или жирные, или липкие, это зависит от того, что он сейчас ест. Но сегодня мне повезло: у него были сухие руки.

– Что ты ешь, Альцест? – спросил я у него.

– Печенье, – ответил он, и в лицо мне полетело полно крошек.

Впереди, рядом с учительницей, стоял Аньян.

– Марш! – крикнул Аньян, и мы пошли через улицу, а полицейский, чтобы пропустить нас, остановил все машины.

Вдруг Альцест выпустил мою руку и сказал, что он сейчас вернётся, только сбегает за карамельками, которые забыл в классе. Альцест пошёл обратно, прямо между рядами, и от этого возник небольшой беспорядок.

– Куда ты, Альцест? – закричала учительница. – Немедленно вернись!

– Действительно, Альцест, куда это ты? – повторил Аньян. – Немедленно вернись!

Эду не понравилось, что сказал Аньян.

– Что ты лезешь не в своё дело, ты, любимчик? Сейчас как дам кулаком в нос! – пригрозил Эд и пошёл прямо на Аньяна.

Аньян спрятался за учительницу и заорал, что его нельзя бить, что у него очки. Тогда Эд, который стоял в последнем ряду, потому что он очень большой, всех растолкал, он хотел обязательно добраться до Аньяна, снять с него очки и дать ему в нос.

– Эд, вернись на своё место! – закричала учительница.

– Вот именно, Эд, – снова повторил Аньян, – вернись на своё место!

– Я не хотел бы вам мешать, – сказал полицейский, – но я уже довольно давно перекрыл движение, и, если вы хотите проводить урок посреди улицы, вам следует меня предупредить, тогда машины я буду пропускать через вашу школу!

Мы бы с удовольствием посмотрели, как бы это у него вышло, но учительница сделалась вся красная, и, по тому, каким тоном она велела нам садиться в автобус, мы поняли, что сейчас с ней шутки плохи, и быстро послушались.

Автобус тронулся, полицейский сделал знак машинам, что они могут проезжать, но тут заскрежетали тормоза и раздались крики. Это всё из-за Альцеста, который перебегал улицу, держа в руках пакет со своей карамелью.

Наконец Альцест влез в автобус, и мы поехали. Прежде чем автобус завернул за угол, я успел увидеть, как полицейский, стоя посреди остановленных автомобилей, зачем-то бросил на землю свою белую палку.

Построившись парами, мы послушно зашли в музей, потому что очень любим нашу учительницу и потому что заметили, что она немножко нервничает, совсем как моя мама, когда папа роняет пепел от сигареты прямо на ковёр. Мы прошли в большой зал, и там по стенам было развешено ужасно много картин.

– Вы увидите здесь картины, созданные великими мастерами фламандской школы, – объяснила учительница.

Но скоро ей пришлось прерваться, потому что прибежал охранник и раскричался из-за того, что Альцест трогал пальцем картину, чтобы проверить, свежая ли на ней краска. Охранник сказал, что ничего трогать нельзя, и они с Альцестом заспорили, потому что Альцест говорил, что трогать можно, потому что краска сухая и никто не испачкается. Учительница велела Альцесту вести себя поспокойнее и обещала охраннику, что будет следить за нами как следует. И охранник ушёл, качая головой.

Пока учительница объясняла дальше, мы немножко покатались по полу. Это было здорово, потому что весь пол был из плитки, а она отлично скользит. Мы все играли, кроме учительницы, которая стояла к нам спиной и рассказывала про картину, и Аньяна, который стоял рядом с ней и записывал. Альцест тоже не играл. Он остановился перед небольшой картиной, на которой были нарисованы бифштексы, рыба и фрукты. Альцест стоял перед картиной и облизывался.

Нам всем было очень весело. Классно катался Эд, он мог проехать почти через весь зал. Накатавшись, мы решили сыграть в чехарду, но тут нам пришлось прерваться, потому что Аньян обернулся и сказал:

– Посмотрите, мадемуазель, они играют!

Эд очень рассердился и направился к Аньяну, который как раз снял очки, чтобы их протереть, и не заметил, как Эд к нему подошёл. Аньяну просто не повезло: если бы он не снял очки, то и по носу бы не получил.

Опять пришёл охранник и спросил у учительницы, не находит ли она, что нам пора домой. И учительница сказала, что да, что с неё тоже хватит.

Мы уже выходили из музея, когда Альцест подошёл к охраннику. Под мышкой у него была та картина, которая ему так понравилась, с рыбой, бифштексами и фруктами, и он сказал, что хотел бы её купить. Альцеста интересовало, сколько охранник хочет за эту картину.