Малыш Николя

– Счастливчик, – сказал Альцест. – С такими зубами он, наверное, может откусывать огромные куски!

Новенький молчал, и тогда учительница сказала нам, что его зовут Жорж Мак Интош.

– Йес, – кивнул новенький, – Джордж.

– Извините, мадемуазель, – спросил Мексан, – так как его зовут – Жорж или Джордж?

Учительница объяснила, что его зовут Жорж, но на его языке это произносится как «Джордж».

– Ладно, – сказал Мексан, – будем звать его Жожо.

– Нет, – возразил Жоаким, – надо произносить «Джоджо».

– А ты вообще заткнись, Джоаким, – сказал Мексан, и учительница их обоих поставила в угол.

Учительница посадила Джоджо рядом с Аньяном. Нам показалось, что Аньян насторожился: он первый ученик в классе и любимчик учительницы, и он всегда боится новеньких, потому что те тоже могут стать первыми учениками и любимчиками. С нами-то в этом смысле Аньян всегда может быть совершенно спокоен.

Джоджо сел, всё время улыбаясь, так что всем были видны его зубы.

– Жаль, что у нас никто не говорит на его языке, – сказала учительница.

– У меня есть кое-какие элементарные навыки в английском, – вмешался Аньян, который и правда говорит неплохо. Но когда он продемонстрировал все свои элементарные навыки Джоджо, тот посмотрел на него, захохотал и покрутил пальцем у виска.

Аньян очень обиделся, но Джоджо был прав. Мы потом узнали, что Аньян ему рассказал что-то там про своего портного, который очень богат, и сад своего дяди, который гораздо больше, чем шляпа его тёти[2]. Конечно, он просто чокнутый, этот Аньян!

Когда прозвенел звонок на перемену, мы все вышли из класса, кроме Жоакима, Мексана и Клотера, которые были наказаны. Клотер – последний ученик в нашем классе, и он опять ничего не выучил. Когда Клотера вызывают к доске, он потом всегда остаётся без перемены.

Во дворе мы все собрались вокруг Джоджо. Мы ему задали много разных вопросов, но в ответ он только показывал нам свои потрясающие зубы. Потом он заговорил, но тогда ничего не поняли мы, это было что-то вроде «оунсуиншоэн», и всё.

– Дело в том, – сказал Жоффруа, который часто ходит в кино, – что он не дублирован. К нему нужны субтитры.

– Может быть, я мог бы перевести, – предложил Аньян, который хотел ещё раз попробовать свои элементарные навыки.

– Ага, – сказал Руфюс, – да ты просто придурок!

Новенькому это очень понравилось, он ткнул в Аньяна пальцем и сказал:

– Ага! Придурок – придурокпридурок!

Джоджо был ужасно доволен. Что касается Аньяна, то он расплакался и ушёл, он всё время плачет, этот Аньян. А нам Джоджо показался отличным парнем, и я с ним поделился шоколадкой, которая у меня была отложена на эту перемену.

– Каким спортом там у вас занимаются? – спросил Эд.

Джоджо, конечно, не понял, он всё ещё повторял «придурокпридурокпридурок», но Жоффруа ответил:

– Что за вопрос! У них там все играют в теннис!

– Ты, урод, – крикнул Эд, – я не с тобой разговариваю!

– Урод! Придурокпридурок! – крикнул новенький, которому, кажется, здорово у нас нравилось.

Но ответ Эда совершенно не понравился Жоффруа.

– Кто это урод? – угрожающе спросил он.

Зря он так, потому что Эд очень сильный, любит всех бить кулаком в нос, и с носом Жоффруа случилось то же самое. Когда Джоджо увидел такой удар, он перестал повторять «придурок» и «урод». Он посмотрел на Эда и сказал:

– Боксинг? Хорошо!

Потом он выставил кулаки перед лицом и начал танцевать вокруг Эда, как боксёры по телевизору у Клотера, потому что у нас ещё нет телевизора, хотя я очень хотел бы, чтобы папа его наконец купил.

– Что это с ним? – удивился Эд.

– Он хочет с тобой побоксировать, жирный кретин! – объяснил Жоффруа, потирая нос.

Эд сказал «ладно» и попробовал побоксировать с Джоджо. Но у Джоджо получалось классно, гораздо лучше, чем у Эда. Джоджо наносил ему кучу разных ударов, и Эд начал злиться.

– Если его нос ни минуты не остаётся на одном месте, как, по-вашему, я могу в него попасть? – принялся оправдываться Эд, и тут – бац! – Джоджо так ему влепил, что Эд даже присел. Но совсем не рассердился. – Ну ты даёшь, чувак! – сказал он, поднимаясь.

– Чувак, урод, придурок! – ответил новенький, который здорово быстро всему учился.

Тут перемена кончилась, и Альцест, как всегда, стал жаловаться, что ему не дают доесть четыре булочки с маслом, которые он принёс из дома.

Когда мы вошли в класс, учительница спросила у Джоджо, хорошо ли он провёл время, а Аньян встал и сказал:

– Мадемуазель, они его учат говорить грубые слова!

– Ты всё врёшь, подлый лжец! – закричал Клотер, который вообще не выходил на перемену.

– Придурок, урод, подлый лжец! – сказал Джоджо, и было видно, что он ужасно собой гордится.

Мы не стали ничего говорить, потому что поняли, что учительница очень недовольна.

– Вам должно быть стыдно, – строго говорила она, – вы злоупотребляете доверием товарища, который не знает вашего языка! Я просила вас быть с ним приветливыми, но, оказывается, на вас совершенно нельзя положиться! Вы ведёте себя как маленькие невоспитанные дикари.

– Придурок, урод, подлый лжец, дикарь невоспитанный, – сказал Джоджо, который был невероятно рад, что выучил сразу столько всего.