Малыш от мажора

Голова оказывается в тисках его ладоней, так, что не пошевелить. Большими пальцами он проводит по моим щекам, чуть оттягивая нижнюю губу. И смотрит так, будто набросится сейчас и возьмет меня прямо здесь, под этим деревом.

— Ты сейчас не в себе, Никита.

— Угадала. И тебе это тоже нравится. Ведь правда?

Чертовы мажоры. И угораздило же нам с Полинкой повстречать их на пути в тот далекий вечер. Точнее, угораздило меня.

Но как бы не сопротивлялась и что бы ни говорила Никите и самой себе, он прав. Сто раз прав, хоть от этой правды впору бежать без оглядки.

Я вся горю от страсти. Голова кружится и с каждым его словом больше и больше. То, что происходит не поддается никакому описанию, но все же, когда его губы приближаются к моим, я каким-то непостижимым образом уворачиваю голову в сторону и поцелуй приходится на щеку.

— Так тоже неплохо, — шепчет Никита, — для начала. И все же, хотелось бы…

Его губы находят мои, но он не старается завладеть ими сразу, медлит. Прикусывает нижнюю губу, легонько прикасается, дразнит.

Это похоже на пытку. Очень изощренную, если учесть насколько сильно мы хотим сейчас друг друга. Но когда Никита собирается углубить поцелуй, я угадываю это по его потемневшему взгляду, у него в кармане звонит телефон.

Никита не собирается останавливаться и отвлекаться на звонок, но разумная часть меня успевает всплыть на поверхность.

Всего на секунду. Но этой секунды хватает на то, чтобы понять, что именно сейчас происходит.

Телефон все звонит и не собирается замолкать. Никита вынужден как-то отреагировать. Вздыхает и тянется к своему карману, при этом продолжая прижимать меня к стволу, дополнительно облокотившись на него свободной рукой, на уровне моей головы.

— Да, — отрывисто бросает в трубку, — что? Да, еду уже. Да. Скоро буду.

Не слышу собеседника, но по ответам итак ясно, что Никита кому-то очень сильно нужен. Неужели не врал про необходимость своего присутствия на разборке?

Впрочем, какая мне разница.

Я собираюсь с силами и отталкиваю Никиту, пока тот еще на связи, и не так поглощен мной, иду обратно к машине.

Тело ломит от неудовлетворенности, и я ругаю себя.

Снова и снова.

Мне стыдно, что я, кормящая мама совсем маленькой малышки, ответственный работник, позволяю себе такое с мужчиной. И с кем, снова с Никитой. Словно и не было никакой измены с его стороны.

В то время, когда я, как мне казалось, полностью перекроила себя и изменила. Я же такую работу над собой провела. Стала более ответственной, деловой, и… не такой…озабоченной от его слов и прикосновений.

При том, что мы обнимались, можно сказать, у всех на виду. Вот же черт.

Мы доходим до машины и усаживаемся в нее.

Я обхватываю себя руками и отворачиваюсь к окну.

Гореть мне в аду, если еще хоть раз я позволю ему нечто подобное.

Никита включает радио, в остальном, мы едем в полном молчании.

Мне это нужно, просто необходимо, чтобы собраться с мыслями.

Я достаю телефон и осторожно, чтобы Никита со своего места не увидел, залезаю в фотогалерею и начинаю просматривать фото своего Зайчика.

Напоминаю себе, что я должна думать в первую очередь о нашем с Машунчиком спокойствии.

К концу поездки мне почти удается взять себя в руки и когда Никита сообщает, что отойдет буквально на полчаса, я деловито киваю.

— Если хочешь, пойдем со мной. Но можешь и подождать здесь.

— Я останусь здесь, — произношу быстро, — прогуляюсь, осмотрюсь. Если надоест, зайду в дом.

Никита кивает и скрывается в доме, а я начинаю прохаживаться по участку и смотреть по сторонам.

Ни разу не была ни в одном из Тик-Ток хаусов, и теперь вижу, что здесь все точно так, как я и думала. Просторный дом с ухоженным участком и открытым бассейном. Волейбольная площадка, теннисный корт.

Большое пространство ровной открытой местности, а сразу за ним засаженная кустарником и деревьями часть участка. Ближе к дому шикарная зона отдыха в нескольких локациях.

Тут тебе и уголок, обставленный плетеной мебелью. И уголок для отдыха в черно-белой гамме. Уверена, по всему дому устроено еще множество различных локаций для сьемок.

Кстати о доме.

Одна створка ближайшего ко мне окна, расположенного на первом этаже, распахнута. Я слышу доносящиеся оттуда голоса. Крики. Похоже, кто-то ругается, причем довольно яростно.

Сдвигаюсь обратно к машине, и вскоре входная дверь распахивается. Из дома на всех парах выскакивает какой-то парень и несется в мою сторону, то есть к стоянке.

По быстрой подпрыгивающей походке и сосредоточенному выражению лица, которое заметно даже несмотря на солнечные очки, нацепленные на нос парня, можно догадаться, что конфликт, отголоски которого я слышала пять минут назад, проходил с его участием. Возможно даже, именно он и повышал голос.

Парень пробегает мимо меня, чуть повернув голову в моем направлении, достает на ходу ключи. Машина, белоснежный Мерседес, стоящий рядом с БМВ Никиты, мигает фарами. Парень распахивает дверь, собираясь запрыгнуть в машину и по-видимому поскорее уехать. Снова косится на меня и уже собирается сесть в салон, как вдруг замирает.

— Соня? — говорит вдруг мне, а я в удивлении смотрю на парня.