Малыш от мажора

Когда пришла пора расплачиваться с таксистом, выяснилось, что у меня не осталось наличности, а картой он не хотел принимать. Пришлось бежать в дом, просить взаймы у тети Лены и возвращаться к воротам, чтобы отдать шестьсот рублей мужчине.

Тетя, слава богу, не стала выпытывать подробности, только вздохнула и сказала, что она сама искупает и уложит Машеньку.

Я отказалась, потому что не собиралась позволять личным проблемам и разочарованиям, сократить и как-то нарушить мое общение с дочкой. Итак столько времени потеряла.

И теперь…если это дело рук Никиты…что в ресторане произошла эта ужасная сцена…

— Как поживает твой приятель, Герман, кажется?

— Не знаю. В ресторан пришла его жена и теперь мы с ним больше не общаемся.

— Вот как?

Никита выглядит слегка удивленным, но не более.

— Ты это имел в виду, когда говорил, что узнал про него кое-что? То, что он женат?

— Допустим, — не отрицает Никита.

А во мне растет неконтролируемое раздражение.

— Мог бы рассказать мне сразу.

— И что бы ты тогда сделала?

— Не поехала бы с ним в ресторан, естественно, и не присутствовала при отвратительной сцене, которую устроила там его жена.

Говорю, а сама впиваюсь в Никиту глазами, но его лицо словно восковая маска. Он лишь слегка пожимает плечами, никак не давая понять, что замешан во всем этом.

— Это ты? — спрашиваю прямо.

— Что я?

— Сообщил той женщине, его жене, где нас искать?

— Зачем мне это?

— Чтобы поссорить нас, естественно. Чтобы наше свидание пошло наперекосяк. И оставь уже в покое карандаш, раздражает.

Никита отбрасывает карандаш в сторону, скрещивает пальцы и подается вперед.

— Сонь, может я чего-то не понимаю. Твое свидание не удалось, и ты винишь в этом меня?

— Да. То есть, нет. И да. То есть, ты не виноват, что Герман оказался женат. Но ты мог бы сказать мне об этом! Раз знал заранее. Черт. Ты не обязан был этого делать, конечно.

— Рад, что ты это понимаешь.

— Но мог бы.

— А еще я сам мог бы пригласить тебя на ужин. Пойдем сегодня?

— Что? Нет, я не пойду.

Вскакиваю из-за стола и делаю несколько шагов в сторону двери.

— Почему? Или сегодня у тебя новое свидание с очередным мужиком, запавшим на тебя?

Никита откидывается в кресле и снова берет в руку карандаш.

В принципе, он угадал, в части свидания, ведь сегодня я ужинаю с бывшим одноклассником, а ныне крутым тик-токером, но Никите об этом знать необязательно. Точнее даже, категорически нельзя.

— Неважно, Никита, какие у меня планы на вечер. Какими бы они не были, тебе в них места нет.

Сказав так, я задираю подбородок повыше и поскорее покидаю кабинет.

* * *

— Ну, Сонь, за встречу!

— За встречу.

— Мы с Мишей чокаемся бокалами, и я отпиваю из своего маленький глоток.

— Дешевое пойло, — ворчит Федоров и морщится, — надо было в другое место идти.

Я пожимаю плечами.

Как всегда, я не собираюсь пить, потому мне сложно поддерживать эту тему.

— Ну, Сонь, рассказывай, — говорит Миша и снова наполняет свой бокал. Несмотря на то, что секундой раньше обругал приличное с виду вино дешевым пойлом.

— Что рассказывать?

Начало свидания мне уже не нравится, и я думаю, может ли так получиться, что мне, наконец, встретится кто-то нормальный? Или таких мужчин в принципе не существует?

— Как ты дошла до жизни такой, что же еще. Рассказывай, чем занимаешься, чем увлекаешься. В конторке-то твоей хорошо тебе платят? Небось не слишком, раз не можешь позволить себе машину подороже.

Мне становится обидно за мою машину. И за фирму Никиты, зарплаты в которой более чем хорошие по средним меркам.

— Нормально платят.

— Нормально? Да ты вообще знаешь, Сонька, что такое нормальные бабки? А я знаю. И мог бы предложить тебе кругленькую сумму за одну маленькую услугу.

— Какую услугу?

Мишка хитро подмигивает и уводит разговор в сторону, на наших общих друзей.

— Михайлова помнишь?

Я киваю.

— В Америку укатил, даром что хуже всех учился. Я тоже скоро свалю. А Шишкину? Работает за гроши в какой-то госконторе. Нафига ей диплом финвуза, если сейчас она прозябает на окладе и горбатится с утра до ночи? А Дайнер? В политики полез, он всегда был повернут на этой теме.

Мы продолжаем вспоминать одноклассников, а потом Мишка возвращается к прерванной теме.

Мы как раз выходим из-за стола на танец, тогда-то он и заводит разговор.

— Так вот, Сонь, насчет круглой суммы. Делать почти ничего не нужно. Вот это что, знаешь?

В его руке вдруг оказывается что-то маленькое, размером с батарейку от часов, и металлическое.

Я отрицательно мотаю головой.

— Подслушивающее устройство. Нужно подсунуть в карман твоего начальника. Или не в карман. Слушай, ну, тебе виднее. С чем он там никогда не расстается? Ну там, портмоне, портсигар.

— У Никиты нет ни того, ни другого.

— В машину.

— В машину ты и сам можешь подсунуть, если хочешь. Только зачем? Какая-то ерунда.

— Не скажи. Очень уж мне хочется его разговоры послушать, а подобраться ближе ну никак не могу. Тебе ж это раз плюнуть, раз ты личный помощник. А, Сонь. Пять сотен хочешь? Или лимон?

— Миш, ты же обещал, что не будешь выставлять иск его фирме, или что ты там хотел.