Малыш. Путешествие стипендиатов: [Романы]

Мистер Паттерсон искренне поблагодарил великодушную хозяйку, заметив, что они уже и так злоупотребляют щедростью владелицы Нординг-Хауза. Роджер Хинсдейл, Луи Клодьон и все остальные поддержали его.

Миссис Кетлин Сеймур заявила, что отказ гостей от премии чрезвычайно огорчил бы ее, и поэтому настаивать на своем не имело смысла, к великому удовольствию Джона Карпентера и всей команды.

Затем, после дружеского прощания с капитаном «Стремительного» и пожеланий доброго пути, гостья и ее спутники заняли места в шлюпке, которая доставила их на набережную, откуда поджидавшие их экипажи отвезли всех в замок, где юношам предстояло провести последний день.

И как только посетители покинули судно, команда принялась буйно выражать свой восторг.

— Дело сделано!.. — воскликнул Корта.

— Тысяча дьяволов!.. — добавил Джон Карпентер. — Я чуть в обморок не грохнулся, когда эта идиоты чуть было не отказались от премии!.. Стоило бы тогда рисковать головой, чтобы вернуться с пустыми карманами!

Но теперь пассажиры уже не вернутся на борт без суммы, которая должна удвоить доход от и без того весьма выгодного дельца.

— А как же этот матросик?.. — вдруг вспомнил Корта.

— Порядок!.. — ответил боцман. — Одним больше... подумаешь, какая важность...

— Ладно, — добавил Корта, — я им сам займусь!

В тот вечер в Нординг-Хаузе был дан большой обед, на котором присутствовали почетные лица колонии и госта миссис Кетлин Сеймур. Каждый из них получил маленький шелковый мешочек с премией, причитающейся лауреату Антильской школы.

За час до этого на судно явился молодой моряк, за которого просила миссис Кетлин Сеймур. Молодого человека без лишних вопросов устроили в отведенной ему каюте.

Все было готово для отплытия на следующий день, и с восходом солнца «Стремительный» должен был покинуть порт Бриджтауна, место своей последней стоянки в Вест-Индии.

Глава VII НАЧАЛО ПЕРЕХОДА

К десяти часам утра за кормой «Стремительного» растаяли последние очертания Барбадоса, самого восточного из островов Малой Антильской гряды.

Итак, непродолжительный визит лауреатов на их родные острова прошел в самых благоприятных условиях. Во время плавания их пощадили страшные ураганы, столь частые в этих местах. И вот обратный путь. Вместо возвращения в Европу судно, которым уже завтра завладеет Гарри Маркел и его сообщники, направится в Тихий океан.

И действительно, казалось, ничто не могло спасти пассажиров «Стремительного» от участи, уготованной им пиратами. Уже следующей ночью их перережут сонных в собственных каютах!.. И никто никогда не узнает о кровавой драме, разыгравшейся на борту «Стремительного»!.. В морских реестрах барк будет числиться среди судов, канувших в неизвестность. Напрасны будут все поиски «Стремительного», который под другим названием и другим флагом, после небольшой переделки такелажа, начнет под командой капитана Маркела совершать пиратские рейды в восточной части Тихого океана. Увы, но и появление на борту новоявленного матроса едва ли даст несчастным шанс на спасение. Конечно, теперь на судне одиннадцать пассажиров, а пиратов всего десять. Но на стороне последних преимущество внезапного нападения. Да и о каком эффективном отпоре закоренелым пиратам, для которых пролить чужую кровь все равно, что раз плюнуть, может идти речь?.. К тому же черное дело будет сделано под покровом ночи... Жертвы будут погружены в безмятежный сон. А о том, чтобы возбудить жалость у этих головорезов, не может быть и речи!.. Это все равно, что просить пощады у голодного тигра!

Итак, фортуна явно улыбалась отъявленному злодею. Все его замыслы удались в полной мере. Он оказался прав, преодолев колебания Джона Карпентера и всей шайки. Плавание по Антилам прошло без сучка без задоринки, а стоянка на Барбадосе принесла им семь тысяч фунтов, не говоря уже о премии, назначенной команде миссис Кетлин Сеймур.

Матроса, взятого на борт «Стремительного», звали Уилл Миц. Ему едва исполнилось двадцать пять — всего-то лет на пять старше Роджера Хинсдейла, Луи Клодьона и Альбертуса Лейвена.

Уилл Миц, среднего роста, крепкий, ладно скроенный, подвижный и гибкий, как того и требовала его профессия, был честным, прямодушным моряком, как говорится «душа нараспашку». Это был услужливый малый, добронравный, безукоризненного поведения, безотказный и чрезвычайно религиозный. Никогда он не был подвергнут наказанию, и никто не мог сравниться с ним в исполнительности и работоспособности. Он начал плавать с двенадцати лет в качестве юнги, затем был учеником матроса, матросом, старшим матросом. Уилл был единственным сыном миссис Миц, вдовы, домоправительницы в Нординг-Хаузе.