Малыш. Путешествие стипендиатов: [Романы]

Лимерик был, кроме того, одним из главных центров Изумрудного острова, хотя и потерял главенствующее положение, опустившись до вторых ролей после того, как часть его торговли перешла к Трали. Население его составляло тридцать тысяч человек. Улицы города прямые, широкие, распланированы на американский манер; его лавки, магазины, гостиницы, общественные здания расположены на широких площадях. Но стоит пересечь мост Томонд, где заложен камень, на котором начертан договор об освобождении, как попадаешь в чисто ирландскую часть города, с ее нищетой и развалинами, обрушившимися крепостными стенами, местоположением той «черной батареи», которую отважные женщины обороняли до конца от оранжистов. Нет ничего более печального и жалкого, чем этот контраст!

Очевидно, что Лимерик расположен так, чтобы все способствовало его становлению в качестве важного промышленного и торгового центра. Шаннон, «лазурная река», для него — такая же важная водная артерия, как Клайд, Темза и Мерси. К несчастью, если Лондон, Глазго и Ливерпуль активно используют свои водные магистрали, Лимерик ею почти не пользуется. Лишь несколько барок лениво бороздят тихие воды, довольствующиеся тем, что они омывают роскошные городские кварталы и орошают тучные пастбища долин. Ирландским эмигрантам следовало бы увезти Шаннон в Америку. Будьте уверены, уж американцы бы нашли ей достойное применение.

Несмотря на то, что вся промышленность Лимерика специализируется на производстве ветчины, город тем не менее производит приятное впечатление. Женская часть населения отличается редкой красотой, и это было легко заметить во время выступлений мисс Анны Вестон.

Следует признать, что актрисы, живущие напоказ, вполне могли бы поднять квартплату в стеклянных домах, если бы архитекторы решились создать нечто подобное. Однако, в конце концов, Анне Вестон нечего было скрывать из того, что произошло в Голуэе. Уже на следующий день после ее возвращения во всех салонах Лимерика только и было разговоров, что о событиях в «рэгид-скул». Прошел слух, что героиня множества драм бесстрашно бросилась в самое пекло, чтобы спасти несчастное дитя, и она не очень опровергала его. А быть может, актриса и сама поверила в это? Ведь хвастуны обычно кончают тем, что начинают верить в собственные россказни! Несомненно, во всяком случае, одно: она привезла ребенка в гостиницу «Король Георг». Конечно же она хотела его усыновить, дать ему свое имя, поскольку он не имел такого... Более того, он не знал даже имени, данного ему при крещении!

«Малыш!» — отвечал ребенок на вопрос, как его зовут.

Следует сказать, что имя ему шло. Лучшего она не смогла бы найти. Оно было ничуть не хуже, чем Эдуард, Артур или Мортимер. Кроме того, мисс Вестон называла своего ангелочка и «бэби», и «бебери», и «бэбискляй», и другими ласковыми именами, имевшими хождение в Англии.

Согласимся сразу, что наш Малыш во всем этом ничего не понимал. Он позволял делать с собой все что угодно. Не знавший ласки — он позволял себя ласкать, не знавший поцелуев — он позволял себя целовать. До сих пор голого и босого, его одевали по последней моде и предлагали новые ботинки. Малыш не имел представления о завивке — теперь его волосы завили в локоны. А уж кормили просто по-королевски, буквально заваливая сладостями!

Само собой разумеется, что друзья и подруги актрисы осаждали ее покои в гостинице «Король Георг», расточая в адрес героини мелодрамы самые щедрые комплименты. И Боже, с какой грацией она их принимала! Снова и снова всплывала история «рэгид-скул». Уже минут через двадцать трагического повествования оказывалось, что огонь буквально пожирал весь город Голуэй. Это бедствие было сравнимо только со знаменитым пожаром, разрушившим большую часть столицы Великобритании — о нем свидетельствует памятник Файер-моньюмент[99], возведенный рядом с Лондонским мостом.

Легко представить себе, что ребенок не был обойден вниманием во время подобных визитов, и мисс Анна Вестон великолепно играла им в этих случаях. Однако он вспоминал, что если никогда и не был так обласкан, то, по крайней мере, его все же любили. Поэтому однажды он задал вопрос:

— А где Грип?..

— Кто такой Грип, крошка? — спросила мисс Анна Вестон.

Она, конечно, прекрасно знала, кто такой Грип. Без него Малыш, вне всякого сомнения, погиб бы в огне... Если бы старший приятель не был предан ребенку до такой степени, что пожертвовал собой ради его спасения, то под развалинами «рэгид-скул» нашли бы детский труп. Этого не случилось, и прекрасно... просто превосходно со стороны Грипа. Однако его героизм — признаем — не мог никоим образом умалить роль мисс Анны Вестон в спасении ребенка. Только представьте себе, что вдруг этой очаровательной женщины не оказалось бы, не иначе как благодаря Провидению, на месте происшествия? Где был бы сейчас Малыш?.. Кто подобрал бы его?.. В какой трущобе поместили бы его вместе со всем отребьем «рэгид-скул»?