Малышка для зверя

Я мысленно закричал и со всей силы по перилам кулаками треснул. Так, что нахрен в щепки пол крыльца раздробил. Кулаки огнём вспыхнули. Но руками было не так больно… Не так больно, как сердцу. Его ещё ни разу так алчно не терзало ощущение предательства. Даже тогда, когда родители меня на улицу вышвырнули.

Позади послышался весёлый гогот, на улице показались батины шавки, которые что-то весьма бурно обсуждали между собой:

– А девка-то молодец. Не растерялась. Сразу же сообразила, каким образом землицу сохранить можно! Круто, конечно, телкам, всегда можно договориться. Стоит только раком встать, ноги раздвинуть и любой каприз успехом заиграет.

– Та да. Я-то думал, него уже не стоит давно. А тут такое… Не, ну молодец деваха, сообразила. Красотка она, ничего не скажешь, вот босс и голову потерял. Я б за такие сиськи сам бы душу дьяволу продал. Простит Зверь девчушку, видно же. А я уже лопаты приготовил, бензинчику взял, пакеты для мусора в багажник положил. Думал, повозиться нам с тобой придётся с этим коровником, чтобы всех буйных в лес вывести. Эх… Надеюсь, чпокнет она его там как следует, и руки марать не придется…

Я не выдержал… Просто взял обоих мразин за шкирку и с лестницы спустил. А потом еще долго ногами лупил, пока не выдохся от усталости. Руки тряслись, ноги не слушались, сердце в агонии билось. Я психанул. С катушек слетел! Чуть было лучших бойцов отца не ушатал до кровавой рвоты. Остановился вовремя. Решил, что валить надо. Иначе не сдержусь. Вернусь обратно к сраным любовничкам и обоих по стене размажу.

В тачку запрыгнул, отъехал от дома, но внезапно по тормозам резко дал, их увидел. Они вышли во двор. Вдвоём. За ручки держались, словно под венец собрались. Батя как будто куш сорвал – довольный такой, на все тридцать два зуба лыбится. А Настя, тварь эта двуличная, тоже цветёт и пахнёт в его объятиях.

– Сука! Сука! Сука! – со всей мочи по рулю врезал.

Неужели, то, что я вижу сейчас – грёбаная правда?

Неужели Настя правда себя продала ради денег? Чтобы приют свой спасти? А я как же? Ну да… отец ведь главнее. Я ведь даже не родной его сын. А жалкий приёмыш. Ради долга живу, который отрабатываю до конца жизни. За добродушие Зверева. За то, что из детдома меня забрал, потому что другие брать не хотели. Были и те кто взяли, но вернули. Как игрушку бракованную обратно в магазин. Не такой им, видите ли, ребёнок попался. Вот теперь и расплачиваюсь за щедрость звериную.

Я выждал ещё в тени пару минут, наблюдая за ними, после педаль газа в пол вдавил, разгоняя тачку до опасной скорости. Разбиться нахрен хотелось. Разбиться, чтобы больше не мучиться. Но не смог. Испугался. Но не только поэтому не смог. Отомстить захотелось. Стерве этой. За то, что вокруг пальца водила. За то, что добротой моей пользовалась. А затем в лицо плюнула, когда более выгодного претендента нашла.

Гадюка она самая настоящая. Продажная, мерзкая сука-а-а-а! С виду ангел во плоти. А в душе – гнида редкая. Внешность обманчива. Я, если честно, даже теперь не уверен, в том, что муж её действительно избил и предал. Может, она специально это подстроила? Знаю таких стерв смышлёных. На любую гадость пойдут ради денег. Я много в жизни повидал. Кто шантажом пытался бабок срубить, кто ребёнком… Но эта же – переплюнула всех моих бывших своей коварностью.

Я ради Насти на всё был готов. Собирался даже приют новый построить. А она… она мне кол в сердце всадила. Я умер. Превратился в ходячий труп. Она растоптала внутри меня всё самое душевное.

Любви больше нет. И никогда не будет.

Есть лишь чёрная ненависть.

В этот вечер я нажрался в хлам, чтобы хоть как-нибудь притупить горе. Но, сука, не помогло! Чердак сорвало окончательно. Я пустился во в тяжкие.

Я разворотил пол бара в хлам. Всех уложил. И даже бармена. Вот и проснулось то, чего так боялся. Моя, сука, волчья сущность! Вот почему я тату с волком набил. Когда я был в гневе, я терял полный контроль над собой. Мной овладевало бешенство и одержимость.

В состоянии агонии ведь всё припоминается. Вот и вспомнилось, мать его. Я ещё в один бар поехал, долг вытрясти с одного недоноска. Хотя, если честно, срать мне на долг! Просто жопу кому-то порвать охота в порыве гнева.

Я ворвался в забегаловку, за полминуты уложил всю имеющуюся там охрану, затем и хозяина подловил. За горло схватил, мордой по барной стойке прокатил.

– Зверев! Ты что, мать твою, озверел? Я же сказал, что будут бабки! Через месяц! Мы ведь договорились! – пыталась оправдаться мерзкая срань.

Но я даже не слышал, что этот утырок там вякал. В челюсть его двинул. Так лихо, что зубы захрустели. Выбил, кажется, судя по звуку.

– Мне плевать. Деньги сейчас нужны.

Перебил нахрен пол бара в щепки и, в конце концов, получил свои деньги. Дело не в них было. Совершенно. Я просто так закипел, что не знал, как остыть.