Малышка из трущоб (СИ)

– Зря я это сказал, – соглашается он.

– Приятного аппетита, – обязываю губы и наливаю себе чай.

Обед проходит в молчании, как и обратный путь. Прадов тормозит недалеко от виллы, но не спешит выходить. Молчит.

Наконец, решается и достаёт из внутреннего кармана конверт.

– Это вам. За работу, – поспешно поясняет и буквально впихивает мне конверт в руки.

Недоумённо хлопаю глазами.

– Я не знал, как «сказать спасибо». По-моему, в вашем положении, это лучшая благодарность, – пояснят он, и облокачивается на руль.

Смотрю на конверт, на мужчину, ничего не понимая. Можно ли взять деньги, будет ли это правильно? Почему он мне их дал?

– Мне кажется, это не правильно. Я ведь такая же, как другие участницы, на тех же правах. Я должна была вам помочь, – нелепо оправдываюсь, опять же, почему? Могу просто взять деньги за проделанную работу. Что в этом такого?

– Ты не такая же, – резко возражает Прадов, поворачиваясь ко мне. – Всем девушкам без исключения нужен либо я сам, либо то, что у меня есть, либо и то и другое. Вам… тебе… Черт! Я запутался, – откидывается на спинку кресла и трёт лицо. – Тебе я не нужен…

Открываю рот что-то сказать, да только вот что?

– Всё, иди давай, – усмехается мужчина, пряча за этим другие эмоции. – Тебя, наверно, уже потеряли.

Выхожу из машины и долго смотрю вслед, прижимая к себе конверт.

Уже вечером, перед сном, в комнату кто-то стучится. Открываю и удивлённо смотрю на бывшую соседку. Лена заметно нервничает и входит без спроса.

– Артём должен был поговорить со мной сегодня, но так и не приехал. Почему? – сразу спрашивает она, воинственно сложив руки на груди.

Отхожу и сажусь на кровать.

– Откуда мне знать. Я что, похожа на Артёма?

– Не прикидывайся, – тихо шипит блондинка. – Вы куда-то уехали, после чего он не вернулся, а ваше «тет-а-тет» вообще не снимали!

– «Принц» позвал, я поехала. Разве ты бы отказалась? – смотрю на девушку и пытаюсь понять, что её так злит.

– Не думай, что Прадов обратит на тебя внимания. Ему не нравятся брюнетки и серые мышки. А ты и то и другое, – с вызовом говорит девушка.

– А ты откуда знаешь, кто ему нравится? – улыбаюсь в ответ. Блондинка краснеет и вылетает за дверь.

Устало падаю на кровать и почти сразу засыпаю.

***

Следующее три дня со мной происходит рутина. Да, она самая. Я просто ем, занимаюсь, изучаю ВУЗы Москвы, хожу на пляж и рисую. Меня цепляют, но не сильно. Не за живое. Привычно. Олег избегает, мне сложно предположить, что я плохого ему сделала, но информацию обо мне сливает точно он.

Прадов приезжал несколько раз, говорить с девочками. Его сияние не померкло, приклеенная улыбка присутствует, он всё также вежлив и галантен, только избегает меня. Или я его…

Стоит ему показаться в доме, как я резко меняю направление и иду в противоположную сторону. Если он присутствует за нашим столом, то я сама готовлю себе еду и ухожу в комнату. Когда он видит меня, то старается не замечать. Так и живём. Почему, не знаю…

В воскресенье я гуляю почти весь день, Алексей отпустил меня без проблем. Рисую местные пейзажи, людей, птиц… Когда возвращаюсь, чтобы успеть переодеться к церемонии, обнаруживаю всю свою одежду сваленную в кучу на полу.

Неприятный холодок пополз по спине, леденя кровь. Прикрыла глаза, выдохнула и опустилась на колени. Каждая вещь разорвана и порезана ножницами, не тронули только бельё, предлагая пойти на церемонию в нём. Даже платье – подарок Алексея, уничтожили. Вообще ничего не осталось. Пустые полки.

Просунула палец в дырку на футболке и рассмеялась.

– Идиотки! – выругалась в сердцах и рухнула на кровать, судорожно соображая, что делать? Пойти в чём есть? В майке и шортах? И быть посмешищем, среди этих красавиц в вечерних нарядах? Попробовать зашить, что-нибудь? Но глядя на эти лоскутки…

Растёрла лицо ладонями и поднялась. К чёрту всё! Я видела у Славы обалденную белую тюль из вуали. Станет моим платьем!

Стремительно лечу вниз и стучусь в кабинет режиссёра.

– Тебе чего? – недовольно шепчет он. Последнее время, Слава вечно недоволен и хмур, особенно со мной.

– Нужны твои шторы, – решительно обхожу мужчину и лезу на табуретку.

– С ума сошла? – в ужасе кричит он. – Слезай немедленно!

– Хорошо. Но на церемонию пойду голой. Или у тебя есть платье? – с удовольствием говорю я.

Мужчина вздыхает и отходит. Спокойно снимаю тюль, слава богу, чистую, и возвращаюсь к себе. А теперь дело за малым. Нужны ленты, пару цветочков, иголка с ниткой и ножницы. Чтобы ткань не просвечивала, верхнюю часть складываю несколько раз. Делаю драп, пускаю небольшой шлейф, перекидываю через плечо, повязываю розовую тесьму под грудью и делаю бантик.

Волосы закручиваю в локоны, рисую на глазах стрелки, белый цветок за ушко, немного подколоть, розовый блеск, остались серебряные босоножки и готово.

В импровизированном саду уже все собрались, горят искусственные факелы, Прадов стоит в черном костюме за пьедесталом, на котором лежат валентинки.

– Я немного задержалась. Простите, – тихо шепчу режиссёру со сценаристом и встаю на своё место под поражённые взгляды девчонок. Вот теперь можно улыбнуться.