Читаем Мама полностью

Вечер прошёл весело, непринуждённо. Стало душно, Вера открыла окно. Весенний воздух, напоенный запахами черёмухи, ворвался в комнату. Стоял конец мая, природа в этом году проснулась рано, неумолимо приближалось лето. Общежитие располагалось в лесной зоне, в открытое окно даже доносилось пение птиц.

– Как красиво поют! Кто-нибудь знает, кто так заливается? – спросила Вера, обведя всех взглядом.

– Я отчётливо слышу трели соловья, вот сейчас, прислушайтесь! – сказал Виктор, обращая свой взгляд на Веру.

– Да ты романтик! Я вот не знала, как поёт соловей! – ответила девушка, тряхнув своими белокурыми локонами ниже плеч.

– Вер, а не хочешь сейчас прогуляться? – Виктор с такой мольбой посмотрел Верочке прямо в глаза, что Вера не смогла отказать.

– Почему бы и не прогуляться? Девчата, вы помоете посуду?

– Да, хорошо, – ответила Оля, а Оксана промолчала. Весь вечер эта симпатичная шатенка с выразительными зелёными глазами сидела тихо и только украдкой поглядывала на Виктора.

А дальше… Почти год Вера и Виктор встречались, но из-за ревности Оксаны Вере пришлось переселиться в другую комнату. Благо, на четвёртом этаже сокурсница тоже что-то не поделила с соседками, и они, согласовав переезд с комендантом, поменялись местами. Теперь Вера с Виктором жили на одном этаже, но в разных концах длинного коридора. В семидесятых годах прошлого столетия общежития комнатного типа с удобствами в блоке из двух комнат считались элитными.

Да, Виктор нравился девушке, но когда он первый раз её поцеловал, она, кроме некого удивления, ничего не почувствовала. Или у неё просто не было опыта? Ведь с предыдущими парнями она только ходила в кино, танцы и на прогулки. Как только дело доходило до поцелуя, Вера отстранялась, а потом и вовсе давала ухажёру отворот-поворот. За что её за глаза парни прозвали «Недотрогой».

Наверное, Веру это в глубине души задевало, она решила, что с Виктором у неё что-то может получиться, пусть и не с первого раза. Последующие поцелуи уже доставляли Верочке удовольствие. Но страсти, когда при прикосновении любимого женщину бросает в дрожь, о которой она когда-то читала в романах, Вера не испытывала.

– Может, так и должно быть? Нам вместе интересно, Виктор просто обожает меня, у нас много общих интересов, есть уважение, привязанность, будущее с ним видится надёжным – могу я о большем мечтать? – Вера размышляла именно так, когда в апреле следующего года, когда они были на четвёртом курсе, Виктор сделал ей предложение. И обставил это так романтично! Пригласил её на крышу общежития, куда каким-то непостижимым образом притащил столик, застелив его круглой скатертью, два стула, бутылку шампанского с чашками вместо бокалов, стакан со свечой красного цвета и три разноцветных тюльпана. И преподнёс ей скромное, но всё-таки золотое колечко!

– Ты выйдешь за меня замуж? – он стал перед Верой на одно колено и протянул коробочку с кольцом.

Как она могла отказать? Бабушка всегда её наставляла, что в браке главное, чтобы муж любил. Свои же чувства к Виктору Вера с натяжкой тоже называла любовью, спокойной и рассудительной, любовью-дружбой.

Наверное, так бы и прожила Верочка с Виктором в спокойном браке, родив ему детей, если бы … не её нога.

На следующий день после занятий молодые взяли документы и отправились в Загс. Вера к модному тогда платью с рукавами «летучая мышь», не стоит и говорить, что она его сама шила, надела новые босоножки на платформе, которые недели две назад купила в Цуме, отстояв часа два в очереди. И надо же было такому случиться, что при выходе из автобуса нога соскользнула с этой самой платформы и подвернулась в лодыжке.

– Ой, больно! – закричала Верочка от неожиданности и пронзившей её боли. Виктор поддержал её, но идти на высокой платформе с подвёрнутой ногой девушка не могла. Из её глаз полились слёзы.

– Родная моя, не плачь, до свадьбы заживёт! – Витя пытался её успокоить и подбодрить.

Но Вера продолжала плакать, зная по опыту, что подвёрнутая нога всегда указывала на крутые перемены в жизни. Виктор с трудом поймал такси, осторожно усадил девушку на заднее сидение, сам сел рядом и взял её руки в свои.

– Всё будет хорошо, сейчас доедем до общаги, ногу перебинтуем эластичным бинтом.

– Нет, сначала массаж с мылом, как учила бабушка, – всхлипывая, возразила Вера.

Весь вечер Виктор не отходил от Веры, исполняя любой её каприз. Соседки по комнате смотрели на пару завистливым взглядом, а ближе к ночи просто попросили молодого человека покинуть комнату.

– Вить, мы уже сами управимся, иди к себе, нам нужно готовиться ко сну.

Витя украдкой поцеловал невесту и захлопнул дверь.

А ночью Вера отчётливо услышала бабушкин голос: «Спроси своё сердце, хочешь ли ты с этим человеком прожить всю жизнь? Правильный ты сделала выбор? Не торопись, моя девочка!».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза