Мама, ау. Как ребенок с аутизмом научил нас быть счастливыми

Волонтерство с Яшей помогло удовлетворить мою потребность в усыновлении. Я занимался с Яшей раз в неделю в течение двух часов. Я не знал, как вести себя с ним, и не знал, как он мне ответит, будет ли он слушать, сможет ли чему-то научиться. Вербально с Яшей общаться было невозможно. Поэтому я старался, чтобы каждая наша встреча начиналась с крепких объятий, чтобы он почувствовал, что есть кто-то, кому он может доверять. В течение двух часов я ходил с ним на детские площадки, мы вместе играли или я просто смотрел, как он скатывается с горок. Одна вещь, которую я очень быстро понял, – от Яши нельзя было отвести взгляд ни на секунду, он требовал постоянной бдительности. Никогда не знаешь, что он будет делать в следующее мгновение, как себя вести, куда побежит.

Мое волонтерство в семье Дубовых не было долгим, но для меня это был очень важный период, который помог мне расставить приоритеты в жизни в целом и в личной – в частности.

Спасибо семье Дубовых за эту возможность, позволившую мне войти в их мир.

Вначале эти волонтеры, хотевшие мне помочь, удивляли меня. Я пыталась в знак благодарности накормить их или подарить какие-то конфеты. Во мне говорило мое советское воспитание, согласно которому всегда надо людей отблагодарить. Принимать помощь просто потому, что эта помощь мне нужна, я не умела. Но они конфет не брали, а от еды отказывались. Это был какой-то совершенно непонятный и незнакомый мне вид деятельности. Со временем я привыкла. И даже стала выяснять, что именно всеми этими людьми движет. Почему в свободное время они приходят мне помогать, а не тупят в социальных сетях? Особенно поражали меня израильские подростки. Я очень хорошо помню себя в пятнадцать лет. Уж чем бы мне никогда в жизни не пришло в голову заниматься, так это в свое свободное время безвозмездно гулять с чужими детьми с аутизмом.

Израильское общество во многом держится на добровольцах. Это вовсе не из ряда вон выходящее или необычное явление. Волонтером можно быть и в полиции Израиля, и в Армии обороны Израиля, и в пожарной службе. Да практически в любой службе есть отдел волонтерской помощи населению. В старших классах израильские школьники должны посвятить определенное количество часов волонтерской работе. В свое время в России в старших классах у нас была практика на каких-то предприятиях, а в Израиле практика – это волонтерская работа.

В нашем городе есть клуб для детей с аутизмом. Два раза в неделю после школы дети с аутизмом приходят туда и просто проводят там время. Под руководством взрослых с нашими детьми занимаются обычные подростки. Они как бы отрабатывают те самые часы волонтерской работы, которые требуются в школе. Удивительно, но многие дети потом остаются добровольцами в этих организациях, несмотря на то, что необходимые часы им уже засчитаны.

Я помню, что, когда этот клуб в нашем городе только начал действовать, руководитель сама лично звонила мне и просила обязательно приводить моего сына. Она рассказала, что у них не хватает детей с аутизмом. Что очень много подростков, которые хотят заниматься с такими детьми, а вот собственно детей очень мало. На одной из встреч эта руководительница говорила, что мы с нашими детьми делаем для простых израильских подростков намного больше, чем они делают для нас. Наши дети помогают этим подросткам увидеть себя настоящих. Удовлетворяют их потребность в заботе и развивают эмпатию. Они как бы учатся не играть какую-то роль, а просто жить. Они смотрят на наших особенных детей и учатся быть настоящими.

Я, честно говоря, до сих пор не всегда понимаю, о чем она говорила. Но факт остается фактом: подростки, которые попадали в нашем городе в эту среду, потом еще очень долго приходили и в клуб, и даже просто к нам домой, чтобы взять Яшку на детскую площадку или покататься с ним на самокате.