— Да. Я потом сам тебя отвезу, куда скажешь. Но не сегодня, конечно. Сегодня ты остаешься здесь.
— Ты… ты ненормальный! Какого черта, Мирослав?! Не хочу я оставаться рядом с тобой на ночь в одном доме! Ты разве не понимаешь этого?!
— Нет, не понимаю. Раньше ты была не против моего общества. Ты так мне ничего и не объяснила, Устина.
— С этой целью ты и устроил это?! Чтобы все узнать?!
Обвел меня вокруг пальца. Спровадил дочь наверх, а потом и меня. А Дашка… предательница, блин!
— Захочешь — расскажешь. Нет, так нет. Я давить не стану. Просто хочу, чтобы ты была здесь.
— Дай мне лопату!
— Что тебе дать?.. — усмехается.
— Лопату! Я пойду откапывать свою машину! Там только в одном месте заметает! Откопаю, и поеду!
— Еще чего. Лучше присядь и успокойся.
— Нет! — бросаюсь прямо на него, чтобы оттолкнуть. Но если в ванной комнате он позволил мне это сделать, то сейчас черта с два. Приподнял с пола и поволок куда-то. — Нет, Мирослав, нет! Поставь меня на место! Поставь, говорю!
И вот я уже на диване.
— Расслабься, я сказал! Чего ты боишься? Меня? Разве я когда-то вредил тебе?..
— Я не боюсь, — вскакиваю с дивана. — Я просто хочу уйти! Это мое право! Я свободный человек!
— Не похоже. Вся дерганная из-за муженька, — язвит Мирослав.
— Не смей лезть в мои отношения с мужем, Мирослав! Они тебя не касаются, — разрезаю рукой воздух.
— Теперь — касаются. Ты не счастлива в браке.
— И что?! — признаю уже это, ибо нет сил отрицать. — И что, что не счастлива?! Это моя жизнь. Я сама со всем разберусь. Не вмешивайся! — притопнула ногой.
— Ты уже разобралась один раз… Сбежала от меня и стала несчастной с этим придурком.
Пытаюсь оттолкнуть его от себя, чтобы уже уйти из этого дома, но была схвачена за плечи.
— Пусти! — дергаюсь, а он меня удерживает. — Да пусти, говорю!
— Не кричи! Моя дочь услышит, — и я затихаю. Он прав.
— Я… я должна уйти, понимаешь? — произношу почти шепотом, заглядывая ему в глаза. — Хотя бы просто отпусти меня!
— А я боюсь, что если выпущу тебя из рук хотя бы на секунду, то ты снова куда-нибудь пропадешь. И не на шесть лет, а навсегда.
Глава 12. Откровение.
Он сумасшедший. В самом деле сумасшедший. Иначе его не назвать.
— Скажи, что тебе надо? — фокусируюсь на его глазах.
— Хочу во всем разобраться.
— А не в чем разбираться, Мирослав. Эта страница… давно перевернута. Давным-давно, — по-прежнему смотрю строго ему в глаза, чтобы у него и мысли не промелькнуло, что я могу быть несерьезна.
Он хмурится, после чего отпускает меня и отступает на шаг назад. Зачем-то осматривает меня с ног до головы. Сканирует.
— Ты знал, что я не хочу оставаться, но сделал это! Подговорил Дашку!
— Да, сделал.
Эгоист… Чертов эгоист. Должна признать, что я тоже эгоистка.
— Дай мне телефон или лопату.
— Ничего я тебе не дам. Сядь.
— Я твоя пленница? — ядовито усмехаюсь. — Молчишь? Серьезно?! Так и есть?..
— Успокойся, — улыбается.
Как бы дала по этой улыбке, чтобы она уже не была такой красивой. Наверное, именно из-за этой улыбки я тогда и села к нему в машину. Дуреха. Эта встреча мне всю жизнь искалечила.
— Чего ты добиваешься?!.. Ностальгия захлестнула? Только вот я уже не та девочка. Я — женщина! Замужняя!
— Вот заладила…
— Ты, наверное, спасителем себя моим возомнил! Но ты заблуждаешься!
— Ты никуда не пойдешь! — гремит его голос в гостиной. Я вздрагиваю, видя в его глазах полную решимость.
— Мне… мне нужно ехать, — сглатываю в страхе от перемены его тона. — У меня есть муж, не забыл? — ровным тоном напомнила ему об этой важной детали, выставив руку с кольцом. — То, что было между нами в прошлом — не имеет значения. Давно уже не имеет значения, Мирослав.
— Ну и где твой муж? Почему он тебе позволяет болтаться по ночам одной? Так себе муж. Одно название. Потерял он свою жену. А я подберу.
— Ты… ты сумасшедший! Ничуть не изменился за эти годы! Было правильно бежать от тебя шесть лет назад! — а вот это я зря. Озверел на глазах после последнего произнесенного мною предложения.
— Лживая коза! Я сказал, что останешься! И шага из этого дома не сделаешь! Все новогодние праздники! Пусть муженек приезжает и попробует тебя забрать. Увидим, как у него это получится.
— Да ты… ты… — бегаю глазами по всему, что здесь только есть. Ищу, чем бы начать от него обороняться, но ничего не делаю. Глупо это. Не стану я бить вещи.
— Присядь. Поешь. Успокойся. Спокойно поговорим.
— Не о чем говорить! — слезы брызнули из глаз. — Я не могу тебя видеть! Не могу!
— Почему ты плачешь? Почему тебя при виде меня так трясет? Скажи уже, мать твою, что я сделал?! — раскинул руки в стороны.
Нет, я не скажу. А если и придется сказать, то точно не сейчас. Ведь если он узнает, то точно свернет мне шею. Моя правда и обида — не перебьет этого. Он точно прикончит меня. А я пожить еще хочу.
— Как ты себе это представлял?
— Что, представлял?
— Как ты себе представлял все это?! Я, ты… и Полина. Шесть лет назад… Как?
— Я узнал о ней через неделю после того как ты… уехала с родителями в другой город.