Мама для Мамонтенка (СИ)

Ждать столько времени Мамонт не мог. Он подошел к посту, схватил бумагу и написал заявление о похищении человека, указал в нем адрес, где предположительно могут держать Аню, и приложил записки с угрозами, которые так удобно хранил у себя в барсетке. Протянул лбу, сидящему на посту, и прошипел:

- Расписывайся!

- А что?

- Расписывайся сказал, чтобы если человека убьют, то ваша вина в этом была! Ее там психа два держат и не ясно, что творят с ней. Я поехал разбираться. Не ручаюсь, что всех целыми оставлю. Все ваша вина будет!

Мамонт заметил, что мужчина с поста струхнул немного. Он развернулся и подошел к дверям, но, выходя из участка, заметил, что дежурный все-таки встал с его бумагой и куда-то пошел.

Тянуть дальше было нельзя. Следовало как можно быстрее спасать Аню, вызволять ее из лап людей, по которым психушка плачет.

Глава 23. Вожатая из детского лагеря…

Аня понимала, что Егор не стал бы делать этого, если не наркота, которой он был накачан. И которой судя по всему накачали ее, когда похитили. Тело ломило, но желание сопротивляться и выбраться из плена поддерживало боевой дух.

Когда они позвонили Петру и начали что-то требовать, внутри все медленно рушиться стало. Аня представляла себе, как ему больно в этот момент, как испуган. Но поделать она ничего не могла. Как развязать руки и ноги не представляла. Пыталась, но по всему телу слабость свинцом разливалась.

- Петя, не слушай их! - закричала, но тут же подскочил Егор. Он так сильно ударил по щеке, что с губ непроизвольно крик боли слетел.

А потом он схватил за волосы и скинул со стула, на котором сидела. Бросил на бетонный пол и как зверь накинулся. Схватил за горло и долго в глаза смотрел. Уже надежды на то, что выбраться удастся оттуда живой и невредимой не оставалось. Аня вспомнила маленького Мамонтенка, и на глаза слезы навернулись. Оставить мальчика без мамы снова не хотелось, но ведь от нее в эту секунду мало что зависело. Однако продолжать хвататься за жизнь следовало, поэтому она ухитрилась изогнуться так, чтобы локтем ударить Залесского и заставить отринуть от нее. И даже показалось, что в эту секунду в нем проснулся прежний парень, бабник, но все-таки человек.

Он отскочил от Ани, словно зверь раненый и подошел к Наде.

- Что он сказал? Мамонт соврал мне про мафию? Никто его агентство не перекупил? Говори!!! - заорал он, толкнув ее.

- Не кричи на меня! - произнесла она, считая себя хозяйкой этой ситуации. - Может, и перекупили… мне откуда знать?

- Тогда я сваливаю! Нахер мне это не надо! Это же уголовщина! Собираю вещи и валю из города подальше.

- Мы повязаны… Если не доведем дело до конца, то нас обоих посадят, - пыталась запугать его Надя.

- Плевать! Лучше отсидеть за то, что пособничал, чем за убийство или что еще! Ты же поехавшая на всю голову!

- Не боишься, что я потом найду тебя и уничтожу?

- Не боюсь. Не достанешь! Я прямо сейчас чистосердечное пойду и напишу. А ты делай что хочешь. За тобой придут! Ясно?

Залесский ушел. Аня пыталась позвать его на помощь, но понимала, что это бесполезно. Он ее не слышал, был слишком погружен в свои мысли. Наверное, наркотики все еще говорили за него. А вот Надя слухом обладала хорошим. Она подошла к Ане, каблуком наступила на руку так, что даже хруст кости какой-то послышался и так больно стало, а потом змеей посмотрела на нее, склонив голову.

- Кричишь? А ведь все могло пройти совсем по-другому! Я же предлагала тебе деньги. Зря ты отказалась. Теперь тебя уже ничто не спасет. Она достала из кармана своих джинсов шприц и постаралась нащупать сонную артерию. Аня пробовала вырваться и крутила головой. Кричала, что Надю Бог накажет, но той, кажется, было наплевать, а потом игла попала в нужное место. Содержимое шприца подействовало практически мгновенно, заставило расслабиться. Тело отказывалось слушаться, а перед глазами разверзлась бездонная тьма.

И Аня провалилась в эту пожирающую пустоту.

***