Мама для Сашеньки

И тогда Павла Игнатьевича вдруг осенило. Да ведь у них же в семье есть идеальный вариант для Стаса. Инга, племянница его Натальи, дочь ее родной сестры. И молодая, и красивая и умная, и даже с педагогическим образованием. Да ведь она же с блеском окончила педагогический институт, и папочка, сам высокопоставленный чиновник от образования, тут же пристроил ее в аспирантуру, после которой она, естественно, будет преподавать в вузе, в самом деле, не в школу же ей идти. А что, девушка действительно очень умная, начитанная, прекрасно рассуждает, с ней всегда можно очень интересно поговорить, а то, что она, единственная дочь, и живого ребенка близко никогда в глаза не видела, это ерунда. От Стасовой дочки позже можно будет избавиться, отослать к его родителям, например, или отселить куда-нибудь вместе с той же няней. Умная женщина всегда сможет своего добиться от мужа. Только действовать нужно потихоньку и осторожно, а на это Инге всегда ни ума, ни терпения не доставало. Потому и не замужем до сих пор в двадцать пять лет, несмотря на красоту. Ее мать, женщина разумная и сама о ней говорила, Инга у нас, прямо по Чехову, эмансипе, все у ней дурные, одна она умная.

Обдумывая все это, он продолжал подчеркнуто ласково беседовать с Сашенькой. Его жена, тут же сообразив в чем дело, тоже подхватила их разговор, бросив многозначительный взгляд на племянницу. Они улыбались девочке, но Наташа чувствовала, что это все притворство, и в Сашеньке вся эта компания видит только помеху, с которой приходится считаться до поры до времени.

И как же это Стас ничего не замечает, лютовала она в душе, наблюдая за этой сценой. Неужели он не видит, насколько они все неискренни? Неужели его душа ничего ему не подсказывает? Да он же родной отец, он же должен это почувствовать. Ну, пусть Сашка маленькая, ничего не понимает, сидит, сияет, от того, что взрослые люди с ней разговаривают, но ведь он то сам взрослый и опытный мужчина, и ничего видит. Неужели его так заворожил этот ученый крокодил в очках и с силиконовым бюстом? Господи, если он действительно влюбился в эту Ингу, что она, простая няня, сможет сделать, особенно, если у них все будет серьезно? Просто поговорить с ним, попытаться открыть ему глаза? Да он ей не поверит, и может вообще не захотеть слушать. Или скажет, что это не ее дело, и будет прав, кто она такая Сашеньке? Никто. Да, юридически она ей никто, даже если фактически она ее ребенок. Да, ее. Она была первой, кто держал ее на руках, она вынянчила ее, она проводит с ней больше времени даже, чем сам Стас. Да она ее дочь больше, чем его. Я так не уступлю, решила Наташа, я буду бороться за ребенка. При мысли об опасности, грозившей Сашеньке, Наташа мгновенно забыла о собственных чаяниях. Они стали казаться ей неважными и даже фантастическими. В самом деле, с чего это она взяла, что Стас может увлечься ею, когда его соблазняют такими женщинами. С чего это вдруг Элеоноре Сергеевне могла прийти в голову такая глупость? Да, Элеоноре Сергеевне нужно будет позвонить в первую очередь. Может быть, она сможет вмешаться. Хотя нет, она ведь сама говорила, что Стас ее не слушает, и если она ему что-то скажет, он сделает наоборот. Что ж, выходит у Сашеньки нет другого защитника кроме нее, Наташи. Что же делать? Если просто ждать, что будет дальше, можно дождаться, что они поженятся. Нет, нужно сейчас попробовать поговорить с ним, пока все еще не так серьезно.

Сегодня же и поговорю, когда гости уедут, решила Наташа. Скорее всего он скажет, что это не мое дело, но может быть, все-таки призадумается. Ведь он же действительно очень любит дочку, это она точно знает.

Наташа решительно встряхнула головой и, выйдя из задумчивости, прислушалась к разговору за столом. Сашенька рассказывала, как ей понравилось в парикмахерской, куда ее взяла с собой Наташа.

– Как? – подчеркнуто ужаснулась дипломированный педагог. – Вместо прогулки ее полдня продержали в душной парикмахерской?

И она повернулась к Стасу, призывая его разделить ее возмущение.

Но вопреки ее ожиданиям, Стас не поддержал ее.

– Ничего страшного, – примирительно сказал он. – Ей ведь там понравилось.

– Да, очень, – восторженно отозвалась Сашка. – Там тетям делали такие красивые прически, и они становились такими красивыми.

Ну вот, Инга опять спешит, досадливо подумал Павел Игнатьевич. Считает, что она может немедленно настроить его против этой няньки. А ведь он к той привык, да и вообще неизвестно, что у него с ней.

Он решил, что пора вмешаться и постарался исправить положение.

– А что же ты себе красивую прическу не сделала? – шутливо спросил он Сашеньку. – Тоже была бы такая красивая.

– А мне не надо, – гордо ответила она ему. – Я и так красивая.

– Ого, даже так? – изумился он.

– Да, я очень красивая, – уверенно сказала Сашенька.

– А кто тебе это сказал? – не выдержала Наталья Никитична. – Почему ты так считаешь?

– Потому что мне так говорит Наташа и папа тоже. Да, папа?

Стас послушно кивнул.

– Это что, такой метод воспитания? – насмешливо спросила Инга.

Наташа решила, что ей тоже нужно что-нибудь сказать.