Мама для сирот

А мой живот с каждые днем становился все больше и больше. Через три месяца мне предстояло рожать. И этот факт меня чертовски сильно пугал. Я никогда не рожала. Даже не присутствовала на родах. Когда Маша была беременной, я изучила много литераторы на эту тему, но самой проходить через роды было очень страшно.

Заметив мою нервозность и выяснив в чем дело, Глеб привел ко мне доктора. Не того, что был в имении. Этот был молод и с шикарной шевелюрой каштанового цвета. Он осмотрел меня и сообщил, что ребенок в полном порядке. Так же мне сообщили, что недовеса у него нет, да и в целом беременность протекала хорошо. Это меня успокоило, пусть и ненадолго.

Утро вересня началось с громких киков, бросания подушек и беготни по дому. Впрочем, сентябрь в моем мире проходил примерно так же, когда дети Максима и дочь Инги оставались с ночевкой друг у друга.

На завтрак были оладушки с медом и зеленый чай. Еще была каша, но дети от нее отказались. А я не стала настаивать. Надеяться еще каши, когда станут взрослыми. А сейчас можно и оладьи поесть. Я с радостью присоединилась к детям, чувствуя небывалое поднятие сил и радуясь каждой мелочи. День начинался прекрасно.

К тому же сегодня вечером должен был приехать Глеб. Он частенько приезжал на третий день недели, поэтому я хотела приготовить что-то особенное. Осмотрев склад в подполье, я осознала, что варенье у нас закончилось. А новое делать не из чего. Бюджет же был достаточно большим, если не сказать огромным. Решение было принято в одно мгновение — испечь торт, сделав начинку из клубничного варенья.

Можно было, конечно, придумать что-то и лучше, но с моим животом этого делать совсем не хотелось. Да и торт должен был в любом случае получиться прекрасным.

Поэтому, после обеда, я оставила детей дома, а сама направилась на рынок. Хотелось купить еще немного пряжи на вязание. Я наконец-то решила связать для моего народившегося еще малыша одежды. Поэтому пряжа должна быть обязательно мягкой.

До рынка я дошла своим ходом. Идти по мягкой земле было не очень приятно, но сама прогулка мне понравилась. Воздух уже был по-осеннему прохладным, людей было не много — все собирали урожаи, а самое главное запах стоял именно такой вкусный, что я порой просто выходил на улицу, чтобы вдохнуть его. Такое пристрастие началось у меня недавно. Мне нравился запах сырой земли. Ева считала это странным, мальчишки хихикали, а Соня пыталась понять и тоже частенько выходила со мной, чтобы «понюхать и понять».

Рынок был огромным, совсем не таким, как в Черноозерье. Тут у каждого продавца был чуть ли не собственный прилавок или даже мастерская. Я ходила между рядами, слышала крики и зазывания и не могла определиться — стоит ли мне купить одежду и для детей? У них ее сейчас было много, но вот то платье смотрелось бы на Соне так красиво...

Не выдержав, я все же купила несколько вещей каждому своему ребенку и только после этого направилась в сторону мастерской с пряжей. Там я провела больше часа, пока не удостоверилась, что купила лучшую пряжу, самую мягкую и не колючую. Выйдя на улицу, я поняла, что пора покупать варенье и возвращаться домой, потому что до ужина надо было успеть приготовить торт.

Но все, как обычно, пошло не по плану. Стоило мне выйти на широкую дорогу, чтобы перейти из одной части рынка в другую, как передо мной остановилась карета. Она была простой, без опознавательных знаков. Сначала я даже решила, что это Глеб, увидел меня на рынке и решил остановиться. Но уже после того, как двери распахнулись, я поняла, как сильно ошибалась.

Из окна, прямо в мой живот, была выставлена длинная, тонкая металлическая игла. Я замерла, понимая, что одно мое лишнее движение может навредить ребенку и посмотрела в темный провал, ведущий в карету. Там сидел человек, но кто это был, я не могла разглядеть.

— Заходи, — сказал спокойный, холодный голос. — Иначе ты и твой ребенок умрут.

Я безропотно вскарабкалась по маленьким лестницам и оказалась в темноте кареты. Дверь захлопнулась, отрезая меня от мира. Руки холодели от страха. Я понимала, что это, скорее всего, кто-то из недоброжелателей Глеба, но даже представить не могла, как выбраться из этой ситуации, не причинив вред моему малышу.

«Боги, если вы есть, умоляю, дайте мне и ребенку выжить», — мысленно взмолилась я, пытаясь разглядеть под капюшоном плаща лицо похитителя.

Поздравляю всех с днем рождения а!Надеюсь, вам всретиться много хороших книг и захватывающих историй)

Глава сороковая. «Похититель».

Занавески на окнах кареты были опущены, поэтому я не могла представить, куда мы ехали. Голова кружилась от волнения, но я сжимала ручку корзинки с детскими вещами и всеми силами пыталась не поддаваться панике. Нельзя. Сейчас не время. Я должна выжить.