Мама для сирот

Только сейчас я поняла, что мы уже на улице. Холодный ночной воздух растрепал мои и без того лохматые волосы. Я подняла взгляд на мужа. Мне не хотелось смотреть на суету солдат, бегающих вокруг.

Голубые глаза Глеба светились беспокойством, страхом за меня, облегчением и такой всепоглощающей любовью, что я не удержалась и обняла его, прижавшись щекой к груди.

— Лучше карету, — тихо ответила я, прикрывая глаза. — Беременным опасно ездить на лошади.

Глеб ничего не сказал. Я чувствовала, что он подал кому-то знак, а после обнял меня и начал гладить по голове и спине. Эти движения были такими умиротворяющими, что я не заметила, как пролетело время. Казалось, не прошло и минуты, как карета подъехала, и Глеб усадил меня на мягкое сиденье.

Сам мужчина сел рядом. Я заметила, что руки его слегка дрожали, поэтому потянулась к нему и взяла его в ладонь в свою. Она оказалась куда больше, чем я предполагала.

— Я так испугался... — тихо прошептал Глеб, прижавшись лбом к моему плечу. — Когда Кузьма сказал, что тебя похитили, мне показалось, что весь мир остановился. Прости меня... Я снова подверг тебя опасности. Тебя и ребенка.

— Все хорошо. Ты же спас меня, — я улыбнулась. — Я рада, что ты успел.

В карете повисло молчание. Я смотрела на длинные пальцы Глеба, переплетенные с моими — маленькими и короткими. Мне было так спокойно, что начало клонить в сон. Но я упорно держала глаза открытыми. Мне надо было увидеть детей, убедиться, что с ними все в порядке. Сказать им, что и со мной все хорошо. Уж я-то знала, как дети волнуются за родителей. Знала, не понаслышке. Когда мама заболела... она никогда ничего нам не говорила. А мы переживали и боялись спрашивать.

— Поспи, — тихо прошептал Глеб, аккуратно пристраивая мою голову на своем плече. — Как только мы будем у дома, я тебя разбужу.

Я с благодарностью кивнула. Он понимал меня без слов. Он всегда был рядом, когда мне требовалась помощь. И не отворачивался от детей, которые были никому не нужны. А еще Глеб сказал, что любит меня. И я должна сказать ему, что его чувства взаимны. Я должна сказать ему... когда проснусь.

***

— Надя, — меня слегка задели за плечо.

Я тут же распахнула глаза. Сердце прыгнула куда-то к горлу, но я увидела родное лицо Глеба, а не темное помещение с сектантами.

— Я хотел сказать, что мы уже почти подъеха...

— Я люблю тебя, — сказала я, прежде чем успела остановить себя.

Глеб замер, не договорив фразы. Я улыбнулась, смотря в его глаза, в которых застыло замешательство. И, прежде чем он успел что-то сказать, карета остановилась. Я мягко высвободила свои руки из его ладоней и вышла на улицу. Мужчина последовал за мной.

На крыльце сидели все. Только завидев нас, дети буквально скатились по лестнице и бросились в мою сторону.

— Мамочка! — лицо Сони было мокрым от слез, Ева и Варя тоже плакали, но просто молча обнимали меня. Егор с трудом сдерживал слезы, но держался

— Со мной все в порядке, ребятки, — я улыбнулась, поднимая взгляд на Сашку, стоящего поодаль.

Он не плакал, как все остальные, а казался спокойным. Но я знала, что он переживал больше всех. Уж такой он был — старший. Ему надо было быть спокойным, чтобы не волновать своих младших братьев и сестре. Я протянула руку и погладила его по голове. Мальчик опустил голову и прикусил губу, словно пытаясь сдержать всхлип.

— С тобой точно все в порядке? — Ева подняла заплаканное лицо. — Кузьма сказал, что тебя похи...хители...

— Да, со мной все хорошо. Дядя Глеб меня спас.

— Но у тебя кровь на платье, — Егор аккуратно задел мою шею пальцем.

— Это просто небольшая царапина. Поможете мне обработать ранку?

— Идем, — хмуро заявил Сашка, взял меня за руку и потянул к дому.

Я слушала, что позади меня, Варю на руки взял Глеб, а Соня гордо отказалась и посеменила рядом со мной. Ева уже была в доме и просила Кузьму приготовить теплую воду и бинты. Егор убежал вперед и готовил кровать на первом этаже, чтобы мне было удобнее сидеть. Я улыбнулась. Мои дети стали такими сильными. Они и раньше были сильным, но сейчас казались мне намного сильнее даже меня самой.

Домовой заобнимал меня со всех сторон, обругал за неосмотрительность и приказал больше никогда не выходить из дома без присмотра. И только после этого, меня переодели в ночную сорочку, обработали все раны, распустили и расчесали волосы, а после усадили на кухню и налили ароматный чай. Уже было очень поздно. Варя уснула на руках Глеба и он, с затаенной нежностью, смотрел, как она посапывает на его плече.

— Вам пора спать, — тихо сказала я, осмотрев детей.

Они все сидели рядом со мной. Сашка сел прямо на полу, положив свою голову мне на колено. Соня уселась на другое колено, Егор прижался к боку, а Ева встала сзади и обняла меня за шею. Я чувствовала, как ее маленькие ручки дрожат.

— Еще немного, — пробормотал Сашка с закрытыми глазами.

— Еще две минуты и спать.

— Хорошо.

— Мам, я сегодня буду спать с Варей, — прошептала Ева мне на ухо. — Тебе надо выспаться.

— Большое спасибо, милая, — ответила я, слегка поворачивая голову и целуя девочку в щеку.