Мама, я жулика люблю!

– Тридцать сребреников?

– Нет, тысячу долларов. Больше нет.

– Что, кроме нас, больше никого не продал?

– Нет... То есть я хотел сказать, что не про...

Мальцов резко оттянул для удара шипованный кулак. Шажков в ужасе зажмурился. Но удара не последовало.

– Так продавал или нет? В последний раз спрашиваю!

– Нет... То есть да... Но это не я!

– Как это не ты!

– Меня заставили!

– Кто?

– Бандиты!

– О! Как же я раньше не догадался! У нас же во всем виноваты дураки и бандиты.

– Нет, честное слово. Пылеев его знает. Агапов его фамилия. Он заставил меня.

– Ну что ж, поехали к Агапу, пусть он это подтвердит.

Женя развернул машину и направил ее в сторону города.

– Так его сейчас нет. Он вообще в Балатуйске не бывает. В Москве пропадает. Там у него бизнес.

– Какой бизнес?

– Ночной клуб «Лас-Палас», на Садовом кольце... Я этим летом в Москве был, заходил туда.

– В Москве что делал? – резко спросил Женя. – Перед Агапом отчитывался?

– Да нет, просто...

– Сказал, где меня можно найти?

– Ну, говорил...

– И что?

– Не знаю, – пожал плечами Шажков.

– Давно это было?

– Ну, месяца два назад.

За это время Агап сто раз мог добраться до Жени. Его московский адрес он знал, должен был знать... Но не было никаких поползновений с его стороны. Или Агап отступился от дальнейших расчетов с ним. Или готовит очередной удар. Второй вариант более вероятен. Агапу нравится мстить. Хобби у него такое. Извращенное хобби. Но и Женя уже совсем не тот, каким был прежде.

– Что с этим уродом делать будем? – спросил он у Мальцова. – Мне он больше не нужен.

– А мне тем более, – зловеще усмехнулся Юра.

– За Пашу нужно отомстить, – подсказал Женя.

– Это верно, – кивнул Мальцов и с силой ударил Шажкова локтем в бок. – Знаешь, где Пашка Достов?

– Знаю, – затравленно кивнул замполит. – Погиб он...

– Погиб?! Ты его, падла, убил! Ты его «чехам» сдал. Ты убийца! Ты даже хуже, чем «чех»... Мы их убивали. А с тобой что будем делать, а?

– Не надо... У меня деньги есть... – раздавленный, залепетал Шажков. – Там две тысячи.

– Где там?

– В тайнике. В гараже. Там еще и оружие. Три пистолета, автомат. Хотите, прокурору меня сдайте. Только не убивайте.

– Прокурору, говоришь... С оружием, да?

– Да, да...

– Ладно, поехали к тебе в гараж. Глянем, что у тебя за стволы.

В гараже у Шажкова и в самом деле обнаружился тайник. В нем две тысячи долларов и четыре единицы оружия. Новенький автомат «ВАЛ» – спецназовский вариант, пистолет «Гюрза» и два «ПММ». Боеприпасы в комплекте.

Можно было и не спрашивать, откуда оружие. Случалось, на блокпостах задерживали целые партии. Ну а там, где пожива, там всегда найдутся стервятники.

– Да, за стволы тебя конкретно за жабры возьмут, – вслух рассудил Юра. – Лет десять впаяют, как пить дать. Ну что ж, пиши заявление, иуда!

Мальцов заставил Шажкова признаться во всех своих грехах и написать письмо на имя военного прокурора. Это было не только признательное, но и покаянное письмо. Шажков очень сожалел о том, что по его вине погиб рядовой Достов.

Письмо диктовал Мальцов. Про оружие он не сказал ни слова. И скоро Женя понял, почему...

– Ну вот и все!

Юра взял объяснение, аккуратно оторвал титульную часть. Получилась покаянная записка.

– Ну что, Женя, возьмем грех на душу? – спросил он.

И со всей силы ударил Шажкова под дых. Пока тот приходил в себя, наполнил кружку водой, растолок в ней несколько таблеток и влил раствор ему в глотку. Через полчаса Шажков спал как убитый.

– Извини, замполит, но по этой земле тебе больше не ходить.

Тело сунули в машину на водительское сиденье. Тщательно закупорили все щели в гараже. Протерли все поверхности, к которым могли прикасаться пальцами. Завели машину и покинули гараж. Деньги и оружие забрали с собой. Зато оставили покаянную записку...

2

Этого момента Женька ждал больше двух лет. И вот наконец свершилось. Пусть и под конвоем, Варвара пришла к нему, в комнату для долговременных свиданий. И поверить невозможно, что это происходит наяву...

Она почти не изменилась. Такая же красивая. Такая же стройная, подтянутая. И одета хорошо. Модная юбка, кофточка, туфли на среднем каблуке. На шее бусы под жемчуг, сережки на ушах... Видно, что она готовилась к свиданию. Видно, что ужом вывернулась, чтобы выглядеть на все сто... Но, как ни старалась она, печать, которую накладывает пребывание в неволе, скрыть было невозможно. Так ржавчина с арматуры проступает на свежих обоях, наклеенных на плохо оштукатуренную стену. Чтобы уничтожить эту печать, нужно время. И провести его нужно на свободе. А Варваре еще почти четыре года сидеть...

Женя дождался, когда за ней закроется дверь. Только тогда сделал шаг ей навстречу. Прежде чем обнять, успел заметить, как дернулась у нее щека.

– Варвара, любимая!

От нее вкусно пахло духами. Но это чьи-то чужие духи. Зато Варвара своя, родная... «Или чужая?» Вопрос этот мелькнул где-то в глубине сознания. И тут же исчез. Как будто рыба чешуей блеснула и легла на дно.

Крамольная мысль погасла. Но что-то мешало Жене поцеловать Варвару в губы. Что-то сдерживало...

– Соскучился? – хватая ртом воздух, спросила она.

– Да, очень...