Мама из другого мира

Начинать разговор я не спешила, давая нам обеим спокойно поесть. Первое время Лиена нервничала и елозила на стуле, но потом вроде успокоилась и быстро поужинала. У меня же на тарелке были свежие овощи и какая-то рассыпчатая крупа, чем-то напоминающая рис, с грибной подливой. Только вот рис белый, а крупа в моей тарелке — оранжевая. В принципе достаточно вкусно.

Пока я доедала, Лиена разлила по чашкам чай и пододвинула мне вазочку с вареньем.

— Лиена, расскажи мне, пожалуйста, об этом месте и его обитателях, — задаю тему обсуждения, как только с едой было покончено.

Женщина тут же выпрямилась, словно палку проглотила, отодвинула чашку с чаем и приступила к рассказу.

Как я и думала, назначили меня управляющей детского дома. Женщина, что занимала этот пост до меня на протяжении года, собрала манатки и испарилась в неизвестном направлении поздней ночью, не забыв при этом прихватить годовой бюджет приюта. Естественно, провели расследование, но ни виновной, ни денег не нашли. По голосу Лиены, что в этот момент прозвучал особенно сухо, было ясно, что расследование было только для вида, так как на детей-сирот всем по большому счету наплевать. Местный мэр, как я окрестила управляющего областью, повторно финансировать приют отказался: мол, деньги получили? Получили! А то, что у вас их украли, уж извините, но только ваши проблемы и решайте их самостоятельно. Живите целый год, до следующего финансирования, как хотите.

Два месяца женщина, сидящая передо мной, вместе со своим мужем, что работал тут же, тянули этот приютский дом как могли. До моего появления. Сейчас же эта проблема, как и многие другие — в их наличии я не сомневалась, ляжет на мои хрупкие плечи.

И стало вдруг ясно, почему женщина ела кашу, а мне подали что повкуснее. Я уж про себя решила, что она какой-то диеты придерживается, а тут, оказывается, есть нечего, вот и вся диета. Хочешь, не хочешь, а похудеть придётся. Все просто.

Ладно, оставим лирику.

Сотрудников было всего четверо: Лиена, что заправляла всем, её муж Диего, выполняющий по дому всю тяжелую работу, Марьяна, что следила за младшими воспитанниками и дед Ульх, что официально числился сторожем. Всем было понятно, чего стоит такой сторож — дед был в годах, ни зрения, ни силы, ни здоровья, но никто его не прогонял. Во-первых, он то и депо гонял парней, что особенно шалили, во-вторых, на его место никто другой идти не хотел. Да и дети его любили. Все эти люди до сих пор продолжали тут работать по двум причинам: добрые сердца, не позволяющие оставить сирот, и отсутствие собственного дома. Марьяну из дома выгнал муж, голословно обвинив в измене, и шустро заменил её другой женщиной. У Диего и Лиены сгорело всё хозяйство, и они в один миг превратились в нищих. Податься было некуда. Дедушку Ульха выгнал из дома собственный сын, сообщив, что ему нужно куда-то привести жену.

Воспитанников много. Сейчас насчитывается сорок три ребёнка и ещё десять в резерве, возрастом от двух лет до шестнадцати. В резерве — значит, детям ещё не исполнилось семнадцать лет, а из детского дома они сбежали на поиски лучшей доли. И если вернуться, я обязана приютить их. Официально жить в приютских домах дети имеют право до семнадцати лет, ровно до совершеннолетия, а дальше они вольны идти на все четыре стороны. Государство таких детей никоим образом не обеспечивает и жильё не предоставляет. В общем, полнейший мрак. Всё гораздо хуже, чем в моём мире, хотя и там система далека от идеала.

У меня столько людей в подчинении никогда не было, а тут воспитанники, судьба которых полностью зависит от меня. Я, конечно, много времени общалась с приютскими детьми, но то ли дело когда ты к ним приходишь с подарками, немного повозишься и уходишь, оставляя все заботы и воспитание на специально обученных людей. А сейчас нужно взять на себя бразды правления, не имея никакого опыта и никаких знаний. От вырисовавшейся картины голова шла кругом, а волосы вставали дыбом.

— Ладно, с этим всё понятно, — ситуация была аховая, конечно, ничего не скажешь. — Что у нас с припасами на текущий момент? — этот вопрос меня беспокоил в первую очередь. Два месяца без содержания, сорок три ребёнка да четверо взрослых. Как они питались? Неужели голодовали?

— Их немного, но ещё месяц протянем. Есть крупа, мука и несколько банок разносолов. Девчонки, пока лето, бегают в лес за грибами и ягодами, мальчишки рыбачат. Да и деревенские понемногу помогают, кто овощей даст да зелени, кто молока да яиц.

— Кто занимается готовкой?

— Последние два дня я сама готовлю. До этого была повариха, но сбежала змея, прихватив с собой остатки мяса. Прошлая управляющая ей хорошо платила, так как сама любила вкусно покушать, а заодно и дети были более-менее сыты. Я за те два месяца заплатить ей смогла из собственных сбережений, а на этот месяц денег не было. Сказала ей сразу, мол так и так, платить тебе нечем — предупредила по-человечески, а она тут же вечером и уволилась. Я не додумалась сумки проверить, а потом как заглянула в холодильную яму, да и поняла, что курицу эта змея стащила.