Мама, не плачь, я живой

Утром Никита оделся в парадные шёлковые одежды и халат, дождался появления Айши, свистнул Тимура и верхом на Торосе медленным шагом поехал к дому соседей Гюзель. Она как раз возвращалась из пустыни с кормления Дэва и его команды. Они встретились у ворот.

— Здравствуй, Гюзель.

— Здравствуй, Никита-бей. Здравствуйте Айша-ханум.

— Гюзель, мы приглашаем тебя жить в нашу семью. Мы хотим, чтобы ты стала нашей воспитанницей. Ты согласна?

— Да, Никита-бей, — тихо ответила девочка.

Тимур вдруг подбежал к Гюзель и призывно тявкнул. Гюзель наклонилась к нему погладить, а он облизал ей лицо и руки. Гюзель залилась счастливым смехом.

— Гюзель, иди скажи о нашем решении добрым людям, приютившим тебя и собери свои вещи. Если хочешь, Айша поможет тебе. Все вещи Гюзель убрались в один хурджун. Его повесили позади седла. Затем девочка сбегала к соседям и сообщила о своём переезде. Они вышли провожать Гюзель всей семьёй: женщина лет двадцати пяти и её дочь лет восьми. Девчонки обнимались на прощанье, а женщина всплакнула. Никита попросил женщину присматривать за домом до совершеннолетия Гюзель и через неё передал соседке десять больших серебряных монет. Она обрадовалась. Раньше её семья не могла накопить столько денег и за год.

Никита проводил своё пополнившееся семейство домой, а сам отъехал в пустыню. Надо было выгулять коня и переговорить с Дэвом. Торос скакал переменным аллюром в охотку, иногда переходил даже на карьер. Никита не мешал, пусть жеребец разомнётся. Дэва нашли километрах в пяти от кишлака, он гонял дэвов-новобранцев. У тех не всё получалось сразу, иногда их неудачи сопровождались страшноватыми эффектами среди барханов, поэтому и отошли подальше от посёлка. Никита посмотрел на занятия, подивился слаженности действий своих астральных двойников. Дэв объявил салагам перекур и подлетел к Никите:

— Здорово, старшой.

— Привет, Дэв. Муштруешь?

— Тренируемся помаленьку.

— Как они?

— Нормально. Единственное отличие от меня в силовой мощи. Я ж на неделю старше. Ты нам какое-нибудь оружие не сделаешь? Под наши размеры.

— А сам, что не можешь?

— Пробовал, не получается. Только то, что может само тело сделать: огнём там плюнуть, или акустикой подавить, скалу бросить, бревном помахать, ножкой притопнуть. А что-нибудь не своё природное, а, например, пистолет или пушку не могу. Сколько ни старался — не получается… Эх, мотоциклы бы нам. Помнишь какие в Великую Отечественную у немцев были? "Цундап" с коляской и пулемётом. Тогда бы мы всех в бараний рог скрутили. Все монстры были бы нам нипочём. Подумай, старшой.

— Размечтался… Представляешь размеры этого мотоцикла? С пятиэтажный дом, не меньше. Ладно, я чего приехал-то? Скоро караван с китайцами придёт и тогда собираться домой будем. Я думаю пару твоих новобранцев здесь оставить для защиты оазиса. На всякий пожарный. Реши сам, кого оставишь.

— Они же здесь со скуки взбесятся.

— Ничего, мы им задание дадим. Если солдат занят, ему беситься некогда.

— А какое задание?

— Помнишь ту большую кирпичную водосборную цистерну около первого колодца? Я просканировал: от неё начиналась сеть кяризов, это подземные каналы такие для доставки воды самотёком. И сеть этих каналов под всем кишлаком располагается, почти в каждом доме колодец был, воду все черпали из этих кяризов. Когда-то давно эти каналы осыпались, ход из цистерны в каналы заложили кирпичом и забыли постепенно. Вот пусть твои орлы этот древний водопровод и восстанавливают. Скучать некогда будет.

— Ну, если так… А насчёт мотоцикла ты подумай, старшой.

— Может, тебе ковёр-самолёт лучше?

— Зачем нам ковёр-самолёт? Мы любой ковёр-самолёт обгоняем. А мотоцикл — он с пулемётом… МГ-42, я пацаном мечтал такой иметь… А если ещё глушители снять…

— Помечтай. И за меня тоже. Ладно, поехал я. До завтра.

Обратно Никита ехал не торопясь. Он тщетно пытался поймать за хвост какую-то мысль, которая беспокоила его со вчерашнего дня. Старался, но никак не мог ухватить, она всё время ускользала. Мысль была очень важная, Никита знал это, но все усилия пропадали даром. В конце концов Никита отложил эту проблему на потом. Такое у него бывало, потом эта мысль сама всплывёт в памяти.