Мама, папа, я и Перестройка (СИ)

Нет, это слишком. Тащиться от ежедневного посещения детского сада я был не в силах ни в том детстве, ни сейчас. Зато в узнавании старых игрушек, полузабытых образов, прежних видов родного города, которые помимо моей воли сохранились в моей памяти, было нечто ностальгически приятное – как всегда приятно перечесть любимую книгу, переслушать любимую песню или иным способом погонять нервные сигналы в мозгу проторенными дорожками...

Вокруг всё было как всегда: другими словами, шло в известном направлении. Прибалты рвались из состава Союза, восточные немцы – в Польшу, Горбачёв – в очередную заграничную поездку, демонстрировать жену и миролюбие. Мои родные никуда не рвались и пребывали в благополучном бездействии: мама ждала съезда депутатов и того, что скоро будет как в Америке, папа – что его вот-вот уволят и конец всему, бабушка – новых чудес от меня и из телевизора, дед – машины и того, что скоро станет всё, как раньше. Выпал первый снег. В США упал индекс Доу-Джонса. В ГДР пал режим Хонеккера. Окончательно пала в моих глаза Илиада Михайловна, при всех обозвавшая одного из мальчиков идиотом. Падали остатки листьев и как листья же валились самолёты: сначала в Кировобаде столкнулись два, через несколько дней ещё один, с десантниками, в Баку, через два дня – под Ленинаканом, ещё через день – под Тегусигальпой. Наконец, в двадцатых числах, упала вторая скамейка в нашем дворе. Так как первую упавшую чинить никто не думал, оставалась лишь одна.

В садике я в целом адаптировался: запомнил имена всех ребят в группе, научился рисовать как шестилетний, спать днём, играть в сифу, есть рыбу ложкой, не блевать от макаронной запеканки из вчерашних макарон и намазывать масло на хлеб без ножа. Ещё я узнал, что роскошные куклы в кукольном домике, находящиеся в помещении нашей группы, для игры не предназначены, и ими позволяется лишь только любоваться; выяснил, что привилегия кормить рыбок в детсадовском аквариуме пожизненно принадлежит Ольге Комаровой (Илиадиной любимице); подметил, что для поднятия личного авторитета в детском сообществе нужно носить с собой в садик игрушки получше; а также понял, что когда нам выдают цветную бумагу и ножницы, в ответ на вопрос, что мы будем делать на сегодняшнем занятии, надо отвечать не «вырезать», а «вырезывать» – почему-то Илиада Михайловна предпочитала выражаться именно так и всегда поправляла, когда говорили не по-её. После того, как немцы уволили Хонеккера, а американцы запустили шаттл «Атлантис», я умудрился даже ни разу не оказаться в углу.

Впрочем, главной моей заботой было разумеется, не это. Я крепко озаботился тем, как бы стимулировать отца уйти из военной отрасли и заняться компьютерным бизнесом прямо сейчас. Ведь получалось, что если он станет кооператором и начнёт серьёзно зарабатывать, решится проблема и с дедовским автомобилем: ведь не откажутся же дочь и зять спонсировать старшее поколение! Или хотя бы дать в долг деду с бабкой, когда им придёт приглашение на машину раньше времени. Тем более, никаких внятных способов в обозримом будущем обеспечить деда колёсным транспортом я так придумать и не сумел.