Мама-слэшер - это клиника (СИ)

В мой живот больно ткнулись обломки крашеного дерева. Сейчас я только могла надеяться, что эта пьянь не заметит подделку и расслабится, решив, что я теперь безоружна. Поэтому я изобразила на лице страдание (даже особо стараться не пришлось: слезы все так же лились ручьем, нос, предположительно, распух, а на животе, чувствую, скоро будет синяк).

Я все еще решала сложную моральную дилемму — применять ли к нему магию (потому что чем это грозит мне, я пока не знаю: среди вещей Эйлин не нашлось ни одной книги по магическому праву), когда между мной и мужем ужом ввернулся Северус, пытаясь оттолкнуть его от меня, и закричал звенящим от напряжения голосом:

— Не смей обижать маму!

— Да я тебя щелчком перешибу, сопля! – взвился Тобиас.

Вот теперь вопрос о применении магии отпал: я выхватила палочку и парализовала агрессора, заставив его застыть с занесенной для удара рукой.

Съежившийся в ожидании затрещины Северус распрямился и, мгновенно вернув себе самоуверенность, гордо заявил:

— Как мы его, да? И что теперь делать будем?

Это был хороший вопрос. Весь день я занималась самообольщением. Говорила себе о гуманности, о моральных принципах, но сейчас, столкнувшись лицом к лицу с тем, что этот *** хотел обидеть моего Северуса, беззащитного пятилетнего мальчика и своего родного сына, поняла, что разводом у нас дело не закончится. Так что и поднимать эту тему не стоит. Бежать, как и планировала изначально? Ну уж нет. Я никогда в жизни не убегала. И по понятиям говорить приходилось. Редко, но бывало. Между прочим, за спиной Северуса был острый косяк, и все могло закончиться трагично, так что…

— Ты сейчас пойдешь спать, а я подчищу ему память, – подумав, набросала я план ближайших действий.

Северус серьезно кивнул и пошел к лестнице, но, встав на первую ступеньку, обернулся и тихо сказал:

— Мам, может, тебе сегодня лучше поспать у меня?

Я не знаю, хотел он защитить меня или ему самому было страшно, но в груди разлилось приятное тепло, и я, сглотнув комок в горле, кивнула:

— Хорошо, родной, я приду, как только тут закончу. А ты уже ложись, ладно?

— Да.

Северус подарил мне неуверенную улыбку и пошел наверх, а я обернулась к мужу. Похоже, сейчас будет мой первый опыт в применении заклинания Забвения. Теорию я прочитала всю, но вот на практике применить все так, чтобы удалить лишь последние воспоминания, представлялось задачкой не из простых. Мне хотелось, чтобы воспоминания о том, как он дал мне в глаз и сломал палочку остались — так противник будет расслаблен своим мнимым превосходством и сможет наделать ошибок. Я в свое время много читала (да и писала) про попаданцев, и меня всегда поражало, как лихо они разбрасывались непростительными. Нет, Аваду, положим, обычно не применяли, но вот Круцио или Империо — за милое дело. А ведь есть такая штука, как Приори Инкантатем, при наложении которой на палочку в обратном порядке вызываются все наколдованные ею заклинания. И это только из того, что описала сама Роулинг. Вполне может статься, что на эти заклинания, как на имя Темного Лорда, метку поставили. В общем, действовать нужно так, чтобы не подкопались. Ни маги, ни магглы: на неволшебный мир у меня были большие планы, ставить на которых крест из-за судимости не хотелось.

Итак, вариант с непростительными отпадает. С зельями тоже по причине отсутствия ингредиентов и туманных перспективах использовать их на маггле: некоторые авторы считали, что их физиология настолько отлична от физиологии магов, что и действие будет совершенно непрогнозируемым. Не знаю, не знаю, но и проверять не хочу и не могу.

Но это все лирика, а сейчас стоило позаботиться о злободневном. Я направила палочку на парализованного и сосредоточилась на том, чтобы стереть из памяти все, что произошло после того, как он сломал мою «палочку».

— Obliviate! Finite Incantatem.

Тобиас пошатнулся и затряс головой. Он стоял ко мне спиной, так что я не видела выражение его глаз, но все равно узнать подействовало или нет можно было только по его дальнейшим действиям. Я быстро нагнулась и взяла в руки обломки, одновременно с этим спрятав настоящее оружие назад, в лифчик (груди как таковой у этого тела почти не было, а вот как скрытая “сбруя” для палочки данный предмет дамского гардероба подходил вполне), после чего встала и схватилась за заплывший глаз.

— Ну, ты это… — муж, видимо из-за дезориентации после применения заклинания Забвения, растерял весь свой запал и воинственность, и теперь неловко переминался с ноги на ногу. — Прости меня, что ли? Ну, сорвался я, — поняв, что я не собираюсь ничего отвечать, продолжил он торопливо. — С кем не бывает. А эту штуку ты выкинь: вся эта бесовщина до добра не доведет. И лед к глазу приложи, что ли. Давай я тебе его наколю.