Мама, у меня будет книга!

5. Во фрагменте на 1500–2000 знаков постарайтесь описать место действия (это может быть как город, так и любой другой географический объект, который можно представить в качестве места обитания определенной группы людей), отмечая на его абстрактной карте (которую по желанию можно схематично изобразить на бумаге) необычные «достопримечательности», которые впишутся в сюжет и внесут свою магическую лепту в повествование.

Список рекомендованной литературы

1. А. Карпентьер «Царство земное»

2. М. А. Астуриас «Маисовые люди»

3. Х. Л. Борхес «Всеобщая история бесчестия», «Тлён, Укбар, Орбис, Терциус», «Вавилонская библиотека», «Лотерея в Вавилоне», «Дом Астерия»

4. Г. Г. Маркес «Сто лет одиночества»

5. Э. Кройдер «Общество с чердака»

6. Г. Казак «Город за рекой»

7. Н. В. Гоголь «Портрет», «Невский проспект», «Нос»

8. Э. Т. А. Гофман «Золотой горшок»

9. Е. Некрасова «Калечина-Малечина»

Ужасы

История жанра Сергей Лебеденко

«Проявлением наибольшего милосердия в нашем мире является, на мой взгляд, неспособность человеческого разума связать воедино все, что этот мир в себя включает».

Так начинается «Зов Ктулху» – самый известный рассказ классика литературы ужасов Говарда Лавкрафта, рассказ об ужасе, до конца не объясненном и первобытном, как почти все человеческие страхи.

Кстати, о древности: пугать друг друга писатели начали еще в Античности. Один из самых ранних образчиков историй про «нехороший дом» можно найти уже у Плиния Младшего в письме к Луцинию Суре, там наличествует и громыхание цепями, и стойкий к запугиванию философ:

«Был в Афинах большой и роскошный дом, но ходила о нем дурная слава, и потому в нем никто не жил. В ночной тиши раздавались там странные звуки, стоны и лязг цепей, а если прислушиваться внимательнее, то звон оков слышался сначала издали, а затем совсем близко; затем появлялся призрак – худой, изможденный старик, с длинной бородой, со взъерошенными волосами; его ноги и руки были закованы в цепи, которыми он потрясал. Из-за этого жильцы проводили в страхе, без сна, мрачные и ужасные ночи: не было им покоя, их здоровье было подорвано и уныние поселилось в их сердцах. Страх рос, и приходила смерть, так как даже днем, хотя призрак и не появлялся, память о нем не покидала воображения, и ужас длился, хотя причина его исчезала. Потому дом был заброшен, обречен на безлюдье и полностью предоставлен этому чудовищу».

Завязка довольно типичная для жанра ужасов: на тему о сверхъестественном задумывались и другие античные писатели. К примеру, восставший из мертвых легендарный Ипполит становится героем драмы Еврипида, а Плутарх в одной из глав «Жизни благородных греков и римлян» рассказывает историю мстительного призрака некоего дворянина, которого самого жестоко убили в термах в Хиронее.

И все же какой-либо устойчивой традиции этот дионисийский гран-гиньоль не породил. Куда более важным источником вдохновения для будущих «крипипаст» стал фольклор. Истории об упырях, привидениях, оборотнях, кикиморах сопровождали отказ от языческого сознания в пользу сознания христианского – и тогда древние боги становились демонами, которые притаились во мгле лесов и в высокой траве полей, на погостах и в заброшенных церквях, дожидаясь заблудившегося праведника. Мир за околицей был чужим, враждебным. Границу селения, деревни, города лучше было не переступать.