Мамалыжный десант

Двигался Иванов без спешки, тщательно освещая пол и стены, в основном понизу. Да, мины очень поганое дело. Впрочем, проход оказался недлинен. Площадка чуть пошире, две двери…

– Чего там? – осведомился Жора, оставшийся прикрывать канцелярские тылы.

– Особо секретная часть. Под шифром «00», – пояснил Иванов, освещая внутренности сортира. – Да, если все транспортные документы туда слили, уже вряд ли достанем.

Оперативники повернули назад. Уставший сапер сидел на столе и вдумчиво трогал разбросанные бумаги.

– Сходить, что ли, опробовать, раз уж рядом?

– Давай, только по-быстрому, – разрешил Иванов. – В проверку расчетов не углубляйся.

– Я мадьярской математикой не увлечен, – заверил Жора, комкая листы и направляясь в разведанное место.

Тимофей смотрел в глубь конструкторского цеха – у кабинетов было неярко освещено, иногда доносились шорохи.

– Аварийное освещение включили, – пояснил старший лейтенант. – Но что-то ценное едва ли найдем. Вывезли архивы, это понятно. И транспортную документацию в первую очередь: понимают, что она важна, не дураки же.

– Но в сортир-то ее вряд ли могли спустить? Сжечь и то удобнее, а? – пробормотал Тимофей.

– Не смеши. Там сотни килограммов.

– Да я не смешу. Просто думаю, что могли в уборную возить.

Луч фонарика сержанта Лавренко освещал пол. Сейчас выбоины на бетоне были видны даже отчетливее: прочапал по ним Жора, узкая подошва саперного ботинка ступила на колею – половину отпечатка, измазанного черной тушью, словно отрезало.

– Хм, вот у тебя разностороннее зрение. Пойдем, еще раз глянем, – поднялся Иванов.

Колея (вернее, колеи, поскольку ездили здесь не один раз) до сортира не доводили, на площадке оканчивались.

– Люк, – сказал Иванов, глядя на теперь уже совершенно очевидные прямоугольные очертания на полу. – Видимо, канализационный. Но возились тут совсем недавно.

– Ага, раздолбили тележкой, пыль еще свежая, – согласился Тимофей, доставая из чехла верную саперку.

Люк был только на вид бетонный, но по краям – стальная рама. При попытке поддеть, металл о металл взвизгнул неслабо. Из сортира вылетел Жора: одна рука шаровары поддерживает, в другой – автомат наготове.

– Тю, я уж думал…

– Штаны оправляй да помогай, мыслитель, – пропыхтел Иванов.

У сапера имелся удобный ломик-фомка, поддели с двух сторон, отвалили массивную крышку. Иванов посветил в колодец – по круглой бетонной стене уходили нечастые скобы-ступени, но дна особо не увидишь.

– Метров десять, может, двенадцать, – оценил старший лейтенант. – Вроде лежит что-то.

– Я не полезу, у меня обувка скользкая, – быстро предупредил сообразительный Жора.

– Так быстрей вниз съедешь, – фыркнул Иванов. – Ладно, посветите мне.

– Вот светить и освещать – то самое командирское дело, – пробормотал Тимофей, освобождаясь от лямок сидора. – Автомат оставлю, все равно с ним не развернуться.

– Ладно. Только ты слушай, если что – мухой наверх! – приказал старший лейтенант.

Тимофей подумал, что наверх возвращаться всяко будет быстрее, чем спускаться, но говорить не стал. Повис бронированным животом на краю колодца, нащупывал сапогом ступеньку. Вот же фашисты, такой завод отгрохали, а лишнюю скобу поставить пожадничали.

Следующая скоба оказалась еще дальше, пришлось повисать на руках, поржавевший металл резал пальцы.

– Стой, Тима, перекури минутку, – сказал сверху Иванов.

Тимофей оперся спиной о стену шахты, стоять было нормально, не то что висеть. Сверху спустили веревку с петлей. Сержант Лавренко продел ее под мышки – веревка была не очень толстой и удобной, но определенно подстрахует…

К ступеням, оказалось, можно приноровиться. Тимофей сползал все ниже, стараясь не думать о глубинах и ином дурном, но крепко жалея, что пистолет из кобуры не переложил за пазуху. Гранаты под рукой, но тут получится, что прямиком под себя их и кидаешь. Фонарь опергруппы горел уже где-то в немыслимой высоте, дна все не было, а собственный фонарик, закрепленный за шнурок на бронежилете, освещал в основном стену колодца, наглухо серую, влажную и неутешительную.

Наконец нижней части сержанта-исследователя стало попросторнее: ноги краев колодца уже не нащупывали, скобы для опоры тоже не было. Разглядеть, что внизу, никак не получалось. Тимофей повис, расслабил тело, вспомнил, как учили прыгать на курсах, и отпустил руки…

Готовился лететь, потом падать на бок «по-парашютному», но опора стукнула в пятки почти сразу, сержант повалился, чуть съехал по относительно мягкому и замер. Тьфу, довольно глупо получилось.

Тимофей для начала выковырял из кобуры вальтер (непривычный жилет-кираса очень мешал), а уж потом отцепил фонарик и огляделся. Коридор, весьма широкий, уходил в обе стороны, луч фонарика только стены освещал, далеко не доставал. Надпись на стене со стрелкой, но это только для мадьярски грамотных. Тут вообще все для них.