Мамба и большой Куш (СИ)

Фонтан крови хлынул из обрубка, и голова покатилась в сторону. Отодвинув уже мёртвое тело щитом, я вошёл в хижину. Там как раз вставал с плотной девахи пятый член этого маленького отряда, пытаясь встать в боевую стойку с ещё торчащим органом после содеянного.

Но он не успел, я просто ударил ногой по его причиндалам, свалив на землю, и проткнул саблей. Кровь брызнула на его же жертву, смешавшись с её кровью. Развернувшись, я выскочил из хижины. Работы ещё предстоит много.

Быстро осмотрев оружие, я, кроме довольно приличного на вид хопеша, ничего для себя не нашёл, а потому просто выдернул из живота умирающего своё копьё и побежал дальше. Пока я сражался в одиночку, в центре деревни уже подходил к концу последний акт местной драмы.

Старейшина в окружении двух десятков воинов отчаянно сражался, несмотря на численный перевес. Правда, это не сильно ему помогало: то один, то другой воин из его неважной когорты вываливался из строя, падал лицом в пыль и смешивал грязь со своей кровью.

Немногих смогли убить местные воины, но уж один к одному они взяли своих врагов, пусть и не сразу, ну а я им добавил. У каждой сражающейся стороны имелись свои просчеты. У местных — малое количество и слабая подготовка, у нападающих: — жажда наживы и разобщённость, отчего многие просто не добежали до центра деревни, предпочитая начать грабить уже с окраины. Из-за этого и смогли продержаться какое-то время люди старейшины. Да и не надо ходить к гадалке, чтобы понять, что он оставил возле себя лучших из худших.

В это время я по-прежнему перемещался от хижины к хижине, иногда стреляя из лука, когда мне было на то удобнее, или вступая в бой с помощью копья или сабли. Как правило, мне попадались противники, имеющие численное преимущество, группками от двух до пяти, и их ещё оставались десятки!

Когда я стал приближаться к центру, то понял, что те тридцать с лишком трупов, что я сделал сегодня, всё равно не дадут мне возможности сказать, что я могу победить почти в одиночку. Надо что-то делать, пока меня не окружили.

Варианты, кроме как принять немного озверина из своих эликсиров, отсутствовали. Правда, я его никогда не пробовал. Как-то раньше и нужды в том не имелось, да и в прошлой жизни я не нашёл нужных мне ингредиентов для его производства, а вот здесь их оказалось в избытке, эндемиков этих растительных и грибных.

Страшная сила — некоторые растения! И чего только они с людьми не вытворяют, если знать их тайные свойства и нужные пропорции. Слава тем людям, что смогли их понять и раскрыть. И мне придётся этим сейчас воспользоваться, аж боязно стало, мало ли, что произойдёт, или в кого я смогу превратиться. Хотя, волков бояться — в лес не ходить.

Свалив очередного противника, я решил остановиться на этом, огляделся, запомнил хижину, снял с себя лук с колчаном стрел, бросил на землю копьё и метательный нож, оставшись только со щитом и шотелем. Большего мне не понадобится. В бой идут берсерки.

Найдя нужный флакон, я вывернул из него пробку и быстро вылил в рот его содержимое. Непонятная, кисло-вяжущая на вкус жидкость с трудом провалилась в пищевод, исказив черты моего лица мгновенным спазмом. Я вздрогнул, потряс головой, попытался вздохнуть, но не тут-то было. Я даже не смог разжать сведённые судорогой челюсти. Затем мышечный спазм распространился по всему телу, корёжа и ломая его. Целая волна прошла по мускулам и связкам, словно заново их создавая. На несколько секунд я отключился, а очнулся совершенно другим.

Я что-то помнил, смутно и на самой грани сознания, но имел цель только убивать. Звериная сила наполнила мои мышцы, сделав их твёрдыми и выносливыми, а тело невесомым. Щит в руке казался игрушечным, а шотель лёгким, как пушинка. Голова обрела пустоту набатного колокольного звона, а рождённая где-то внутри, вековая ярость, казалось, в один миг испепелит не только мою душу, но и всё тело. Качнув поочерёдно щитом и саблей, я переступил с ноги на ногу и бросился вперёд, да так стремительно, что только ветер засвистел в ушах. Ну, держитесь, сволочи…

Глава 18 После боя

Дальнейшие события я помнил очень смутно. Кажется, я рычал и орал, но не как лев или леопард, а скорее, как медведь или близко к тому. Всё же, внутреннюю сущность трудно поменять. А дальше помню, как легко срубил голову первому, второму, третьему.

Мне стали сопротивляться, кажется, на седьмом или восьмом погибшем, вряд ли раньше. Слишком быстры и порывисты оказались мои движения и слишком неожиданно появление. Я перемещался по полю боя со скоростью бегущего стайера, нанося удары, при этом, как молотилка, ничуть не уставая.

Меня тоже пытались убить, но спасал щит, который я держал в левой руке. Я часто забывал о нём, но в нужный момент вспоминал и закрывался. Сначала мне было тесно, потом круг раздался, и я мог спокойно убивать дальше.

Нет, никакой жажды крови я не испытывал, просто ни о чём не думал. Цель — удар — шаг в сторону, новая цель — удар — шаг в сторону. Ни мыслей, ни чувств, ни усталости. Сплошная работа.

Удар-удар-удар.