Мамба в Афганистане

— Спокойствие, только спокойствие, — прошептали мои губы. — Тебя уже ждёт Змееголовый. Там хорошо, там тепло, даже жарко, и чёрных тёлок навалом, имей не хочу, хоть всех разом. Ну, не надо, не надо дёргаться. Ты подожди, вслед за тобою придёт ваш Рябой Али, вот ты ему все претензии и предъявишь, да, Змееголовый?

Как только душа очередного душмана покинула бренное тело, бестелесный шёпот сквозняком скользнул в моей голове: как скажешшшшшь!

Дух перестал дёргаться, и я аккуратно опустил тело на крышу. Мёртвых нужно уважать, их души будут сопровождать меня дальше. Ну, советовать, там, во сне приходить каждую ночь и упрекать в своей смерти. И ладно. Оружие трогать я не стал, патронов и так навалом, да и пулемёт брать куда? И так как ишаки всё на себе тащим.

Спрыгнув с крыши, я тихо подошёл к двери. Она действительно оказалась закрыта изнутри. Правда, дверь была какая-то несерьезная и вся в щелях. Взглянув в один из просветов, я заметил деревянный засов. Хорошо, что не железный. У ближайшего трупа я позаимствовал длинный и узкий нож и, просунув его в щель, стал сантиметр за сантиметром отодвигать засов. Главное, не вспугнуть хозяина и постараться, чтобы засов не свалился на пол, а то будет шум.

Не люблю шум, галдёж, стрельбу и дневные атаки. То ли дело ночью, не спеша и спокойно заниматься своим чёрным делом. Чёрное на чёрном, ага, угу… Песня такая была. Я сажаю алюминиевые огурцы, на брезентовом поле… Мне удалось аккуратно сдвинуть засов, и дверь открылась, слегка скрипнув при этом. За ней никого не оказалось. Нож мне был больше не нужен, я отбросил его и перешагнул через порог.

Пройдя одно помещение, я оказался у двери другой комнаты, рядом находилась ещё одна, но какие-то неясные звуки слышались именно за первой. Прислушавшись, я понял: кто-то плачет и, судя по тональности, явно не мужчина. Сначала я подумал, что там главаря не будет, а потом прикинул, что всё должно быть совсем наоборот.

Что первым делом сделал бы афганский мужчина, придя после неудачи домой? Правильно, избил бы жену, потому как бесправное существо, и нечего их жалеть, когда такие мужчины страдают. В общем, он должен быть там, и понятно, почему плачет женщина. А что ей ещё остаётся? Тихо скрипнула дверь, и на меня уставились испуганные женские глаза.

Краем глаза я заметил валяющегося на животе мужчину, раскинувшего руки и ноги. Женщина сидела возле него и лила слёзы, время от времени тихо всхлипывая. Уставившись прямо в её глаза, я выкатил белые белки и оскалился. Реакция оказалась предсказуемой, она застыла, прижав руки ко рту. Слёзы мгновенно высохли, а горло перехватил резкий спазм.

Не сводя с неё взгляда, я тихо приблизился и внезапно схватился за лицо неизвестного мужчины. Тот сильно дёрнулся, женщина взвизгнула и свалилась на пол. А я вступил в неравную борьбу. Душман оказался очень сильным и крепким, но и мои руки слабостью не страдали.

Но, даже несмотря на то, что я успел намазать ему бороду и нос ядом, он всё равно яростно сопротивлялся. Мне это надоело, схватив его мужское достоинство левой рукой, я сильно сжал. Всё равно оно ему больше не нужно. Рябой Али замычал, это помогло мне быстро засунуть ему в рот критическое количество яда, что его и убило. Подождав, когда закончится агония, я бросил уже мёртвое тело на постель. Фух, здоровый лось оказался. Если бы я начал говорить слова всякие сначала, неизвестно чем бы ещё всё закончилось.

Нет, обойдёмся без дешёвых театральных постановок. Пришёл, увидел, убил.

Напоследок я приблизил к нему своё лицо. В темноте я видел хорошо по вполне понятным причинам и смог без труда рассмотреть даже сквозь густую бороду крупные оспины на его щеках. Действительно, рябой. Отстранившись, обвёл взглядом комнату.

Женщина сидела на полу в оцепенении, она даже не пищала, перепугавшись почти до потери сознания. Это её спасло. Быстро оглядевшись, я стал отступать к выходу. Медленно, медленно, не прерывая контакта глазами с несчастной женщиной. Тихо скрипнула дверь, и я исчез. Мне удалось успеть выйти из дома, когда вслед донёсся пронзительный женский визг. Он ещё долго звучал в ушах, пока я крался по улицам.

Почти сразу женщина выбежала из дома, и ночную тишину раздробил на части истошный крик. Визг стоял настолько сильный, что его, кажется, услышали даже горные козлы на главном хребте Гиндукуша, и Саид тоже. Пора уходить. Тут из ближайших ворот один за другим стали выскакивать моджахеды. Полуодетые, зато с автоматами, а я свой забыл, только пистолет взял.

Пришлось снова спрятаться, прижавшись к земле, и не отсвечивать. Всё же, хорошо быть чёрным. Не видно тебя. Когда все выбежали, я изволил полюбопытствовать, что за здание. Осторожно заглянув во двор, отметил все признаки обычной казармы. Запах, мусор, разбросанное тут и там хламьё. Ну, понятно. Однако в центре двора находился колодец. Весьма кстати, мне же ещё воды нужно набрать.