Маме – мечтательнице, как я

Я охнула, повернув голову к Вьятту.

– Боже, ты же не думаешь, что она переспит с Зебом?

Вьятт откинул голову и рассмеялся.

– Думаю, она так и сделает. Во–первых, так она отомстит Митчу. Во–вторых, ты видела, как они смотрели друг на друга? Даже я заметил, как их влекло друг к другу. Пусть повеселится, Скайлар. Ей пошли бы на пользу свидания. Она ожила бы с ними.

Сердце болело в груди.

– Но Митч…

– Митч не думал о Мишель, когда изменял.

– Знаю, но он сказал, что ни с кем не встречается. Его сердце разбито.

Вьятт прижал палец под моим подбородком, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Кто в этом виноват? Скай, ты же не думала, что Мишель будет сидеть и тосковать по Митчу? Он ранил ее, разбил ее доверие. Может, им обоим сейчас нужно отвлечься на других людей.

Я сдвинула брови.

Я не успела ничего сказать, Вьятт прижал палец к моим губам.

– Хватит так думать.

– Как думать? – спросила я с его пальцем на губах.

– Нам не нужно отвлекаться, как им, Скай. Я люблю тебя, я хочу быть всю жизнь с тобой. Я знаю это всем сердцем.

Я прогнала сомнения и улыбнулась.

– И я это знаю. Я тебя люблю.

Его ладонь скользнула за мою шею, наши губы стали ближе. Поцелуй был нежным и сладким. Не будь мы в кофейне, он перешел бы в нечто страстное.

– Пора подготовить тебя к последнему экзамену. Я готов отправиться домой за маминой едой.

* * *

– Расскажешь, чем вы занимались?

Мишель развернулась, уперла руки в бока.

– Скай, если тебя тревожит, что я живу тут и встречаюсь с парнями, мы откажемся от идеи совместного проживания.

– Нет! Мне любопытно. Клянусь, это не странно. Надеюсь, вы с Митчем разберетесь, но я понимаю твое желание жить дальше.

Что–то мелькнуло на ее лице. Может, печаль?

Мишель опустила взгляд и пнула что–то на полу.

– Я люблю Митча. Может, так и не перестану его любить, Скай. Но… боль в сердце еще слишком сильна.

Кусая губу, я сделала то, что обещала Вьятту не делать. Я выпалила:

– Если ты еще страдаешь по Митчу, думаешь, пора с кем–то встречаться?

Мишель рассмеялась и развернулась.

– Я не встречаюсь. Зеб мило показал мне округу. Мы погуляли и поужинали. И все.

Я вскинула бровь.

– И все?

– Да. Я не буду врать, что не надеялась, что он хотя бы обнимет меня. Или поцелует. Или сожмет грудь.

– Мишель! – я возмущенно бросила в нее подушкой.

Смеясь, она бросила ею в меня.

– Я была только с Митчем, Скай, – она пожала плечами. – Мне интересно, как ощущается поцелуй другого парня, шалости…

– Секс?

Уголок ее рта дрогнул в улыбке.

– Возможно.

А как же Митч? Мой самый большой страх – что Мишель поспешит начать что–то в отместку. Отплатить Митчу за то, что он сделал с ней.

– Не перегибай, Скай. Я не собираюсь искать парня, чтобы заняться с ним сексом и отомстить так Митчу, – она задумчиво подняла взгляд и вздохнула. – Или… я так и сделаю. Он не думал обо мне, когда спал с той дрянью.

Мой желудок сжался.

– Только не делай того, о чем пожалеешь. Стереть то, что ты сделала, потом не выйдет.

Мишель посмотрела мне в глаза. В ее глазах были слезы, она тихо сказала:

– Поверь, никто не знает этого лучше меня.

ДЕВЯТЬ

Вьятт

– Вьятт! – закричали хором моя мама и Скайлар.

Я выбежал из ванной, где только что помылся, спустился по ступенькам в полотенце на поясе, еще мокрый.

– Что такое? В чем дело?

Скайлар повернулась ко мне, ее глаза расширились от удивления, а потом потемнели от желания.

Я надеялся, что не возбужусь.

А потом мама прошла в комнату.

«Вроде проблем не видно».

– Снег идет! – сказала Скайлар, смеясь. Она скользила взглядом по моему телу, пытаясь скрыть румянец.

– Боже, сын, оденься.

Я раскрыл рот, повернувшись к маме.

– Вы кричали так, словно что–то случилось.

– Случилось. Снег идет! В Техасе! В Канун Рождества!

Я рассмеялся, повернулся и поднялся по лестнице, минуя по две ступеньки за шаг.

– Дайте мне одеться, – крикнул я Скайлар и маме.

– Скорее! – закричала Скайлар.

Вытерев волосы, я спустился. Скайлар и мои родители были на кухне. Они что–то пекли весь день. Я не хотел больше видеть печенье.

– Снег еще идет? – спросил я, входя в комнату.

Отец посмотрел на меня и улыбнулся.

– Да. И, раз на улице холодно, он останется.

Скайлар хлопнула в ладоши.

– О, мне нравится такая погода. Думаешь, он останется до завтра? Рождество было бы белым.

Моя мама тоже была взволнована.

– Понадеемся.

Скайлар развернулась и широко улыбнулась мне.

– Кейси Ромп написала мне. Сказала, что ребята из старшей школы встречаются в парке. Там будет сражение снежками. Парни против девушек.

Я улыбнулась и кивнула.

– Звучит забавно. И мы сможем увидеть старых друзей.

Улыбка Скайлар дрогнула, она помнилась от воспоминаний.

– Твои волосы все еще влажные, Вьятт! – закричала мама.

Я закатил глаза, подошел и поцеловал маму в щеку.

– Ничего страшного, мам.

– Если бы твои волосы были короче, они бы уже высохли.

Я застонал, а Скайлар рассмеялась. Мои волосы были не такими и длинными, но мама хотела, чтобы они были короче.

– Мам, только не снова. Мне нравятся мои волосы, я их не обрежу.

Она пожала плечами.

– Просто так ты выглядишь на шестнадцать, когда тебе почти двадцать.

– Двадцать? Мам, мне исполнилось девятнадцать в августе.