Мамины рассказы (СИ)

В конце 80-ых годов начался и с каждым годом увеличивался отъезд лиц немецкой национальности в Германию (ФРГ), на ПМЖ (постоянное местожительство). Удивительно не то, что Германия принимала, поддерживала, оказывала существенную помощь переселенцам, удивительно то, что Советский Союз начал отпускать немцев из страны. Уехали наши знакомые немцы с Чёрного Яра, которых жизнь разбросала по всему Советскому Союзу. Уезжали знакомые немцы с Украины. Главным инициатором переезда в Германию в нашей семье была Женя, в 90 году у неё умер муж Виталий, она была на пенсии и жизнь пенсионерки в разваливающейся стране её не прельщала. Лене в середине 80-ых было предложение переехать в ФРГ (это отдельная история). Уехать из СССР для Лены было равносильно предательству Родины. Как можно? К тому же она прекрасно понимала, что её отъезд не пройдёт бесследно для членов нашей семьи. Николай работал на флагмане советского ракетостроения сверхзасекреченном "Южмаше". Я работал в объединении "ДМЗ" (Днепровский машиностроительный завод тоже работал на оборону страны). Роберту и Ирине, состоявшими в КПСС, её отъезд в 80-ых тоже мог навредить. Лена с Женей были наиболее подготовлены к переезду, у обеих было не просто домашнее знание немецкого языка, а подкреплённое профессиональным изучением в университете. Лена несколько раз была в ГДР, а в 90 году посетила и ФРГ (именно территорию западной части, Германия уже была единой). Вопрос ехать - не ехать имел ещё одну очень серьёзную сторону: у всех, кроме Лены, были свои семьи, дети, как увозить детей в другую страну? Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Началось долгое оформление документов (антрагов), сдача их в посольство, ожидание решения и изучение немецкого языка: наша "уральская тройка" практически не знала немецкого языка. И вместе с этим знакомство с такими же, как мы, немцами, встречи в немецкой кирхе, точнее возле разрушенного здания кирхи, в небольшом домике пастора при кирхе. Участие в субботниках в кирхе, посещение воскресных проповедей пастора, приехавшего из Германии. Кирху очень быстро восстановили, отстроили заново. Практически весь объём работ выполнила одна бригада из шести человек под руководством Виктора Кислера, выходца из немцев Поволжья. Интересно, что в составе этой бригады были люди шести национальностей и Кислер единственный немец, такой маленький и сплочённый интернационал. Немецкой стороне так понравилась работа этой бригады, что им поручили строительство новой кирхи в Одессе.

Ответ из посольства пришёл в 93 году: добро получили мама, Женя и Лена. Мама была объединяющим, цементирующим фактором - сёстры надеялись, что вместе с мамой добро получат все её дети. Роберт взял паузу в решении переезда (у него были планы построить свой дом на родительском участке), и антрага на него не подавали. Эмма (ещё в Ленинграде) была за переезд, но тоже документы пока не подавала. Николаю, Ирине и мне (хоть я и не хотел переезжать, но документы согласился оформить) пришёл отказ. Основная причина отказа: мы росли не в среде немецкого окружения, языка не знали. Я принял это решение как абсолютно правильное: немцем меня можно было считать лишь условно. В 67 году Ирина получала свой первый паспорт, в семье её звали "Ирина", под этим именем она училась в школе, так её звали подруги. А в свидетельстве о рождении у неё было записано имя "Ирма". Ей хотелось быть и по паспорту "Ириной". "Находчивая" сестричка Эмма решила помочь Ирине: она исправила в свидетельстве "Ирма" на "Ирина". Выяснилось, что в посольстве Германии очень щепетильно относятся к правкам документов, и это исправление тоже учитывали. Николай и Ирина восприняли отказ болезненно. Отказ получили и дети Жени. Всё это время с подачи документов и вплоть до отъезда мы все собирали деньги на переезд, пускай не себе, для мамы (Женя с Леной могли себя обеспечить), старались достать валюту, предпочтительнее немецкие марки. В то время уже в независимой Украине всё ещё действовали законы СССР, по которым операции с валютой были преступлением. Обменные пункты валюты в банках только появлялись, да и купить в них марки или доллары было трудно. В начале 90-ых годов с появлением официальных границ рушились экономические связи между предприятиями, целые отрасли оказывались невостребованными. В 92-95 годах была гиперинфляция, свои купоны (это даже не валюта, скорее, заменители денег) в Украине едва успевали печатать: купоны номиналом в начале года к концу года валялись на улицах никому не нужные. Сложно было с работой. Люди вынуждены были искать себе другую работу, другое занятие.