Мамонты

«…Когда я явился к воинскому начальнику, то застал там следующую картину: в большой комнате кроме румынского майора был еще французский штабной лейтенант и какой-то русский (по виду) полковник. По документам выяснялось — является ли пришедший бессарабцем или не бессарабцем. В первом случае, т. е. бессарабцы подходили к румынскому офицеру и должны были записаться в румынскую армию, а не бессарабцам предлагался выбор: через французского офицера записаться в иностранный легион, или через русского полковника во врангелевскую армию. Я отказался записаться в румынскую армию, за то был изруган румынским майором и под конвоем (нас, отказавшихся, было человек 50–70) нас отправили в комендатуру города, где продержали до утра, а потом выпустили…»

Читателю имеет смысл удержать в памяти эти бегло очерченные фигуры русского полковника, зовущего идти под знамена генерала Врангеля, а также французского офицера, вербующего людей в Иностранный легион, в Северную Африку: нам еще встретятся в этом повествовании отнюдь не случайные персонажи, сделавшие именно такой судьбинный выбор.

Что же касается Рекемчука, то всё завершилось тем, что его оприходовали капитаном запаса румынской армии.

Молодая семья обосновалась в родовом гнезде Христофора Чинарова на улице Strada Trajan, то есть на Дороге Траяна (запомним и это), а позже перебралась в дом по-соседству, на улице Беликовича, подаренный Анне отцом.

В одном из документов, известных мне, утверждается, что Христофор Чинаров — человек деспотичного, крутого нрава, — якобы души не чаял в зяте и, уж во всяком случае, был «…с Рекемчуком в идеальных отношениях».

Время показало, что это далеко не так. Однако обитатели богатой виллы на Дороге Траяна старались не выставлять на обозрение улицы семейной дрязги. Об этом позднее.

Покуда же блестящий молодой офицер, человек разносторонне одаренный, прежде всего позаботился о своем дальнейшем образовании. Он поступил на факультет журналистики Бухарестского университета, где была возможность заочного обучения, и окончил его в 1923 году.

Работал переводчиком в земской управе (он владел не только русским и румынским, но и вполне сносно объяснялся на французском, немецком, итальянском языках), потом всерьез занялся журналистикой: стал секретарем, а вскоре и редактором местной земской газеты Viata Nuova («Новая жизнь»).

Он зарекомендовал себя не только человеком грамотным, профессиональным, но и безусловно порядочным.

Бессарабские газеты той поры были грязноваты: от них разило за версту духом дешевой сенсации, местечкового скандала, и почти в любой публикации сквозило, прочитывалось сквозь строки — сколько дадено, сколько за нее заплачено.

«Новая жизнь» изумляла серьезностью и столь же очевидной опрятностью.

При желании, можно было уловить, что ее молодой редактор отдает предпочтение левизне: политическая платформа, которой он сочувствовал, была близка идеям русских социал-революционеров, даже чуть левее…

Однако газета не давала явных поводов для того, чтобы усомниться в ее лояльности властям.

Впрочем — лишь до поры, до времени.

Теперь, после вселенских бурь XX века, уже мало кто вспомнит о Татарбунарском восстании.

Какое еще восстание?.. А что такое Татарбунары? Это — когда бунтуют татары?..

Между тем, в сентябре 1924 года весь мир с напряженным вниманием и сочувствием следил за развитием событий в маленьком бессарабском городке Татарбунары, что стоит на берегу озера Сасык. Повстанцы, жители этого города, среди которых были молдаване и украинцы, русские и болгары, восстали против оккупации. Они свергли румынскую администрацию, создали отряды Красной гвардии, ревкомы, провозгласили Советскую власть… Понятно, что правители королевской Румынии усмотрели в этих событиях «руку Москвы», происки Коминтерна, козни большевиков.

На подавление восстания были брошены войска, артиллерия, корабли румынского флота. В кровопролитных боях погибли 3 тысячи человек. Еще сотни были арестованы. Суд над ними получил громкое название «Процесса 500», и оно не сходило с газетных полос всех континентов.

В защиту узников выступили Бернард Шоу, Альберт Эйнштейн, Теодор Драйзер, Ромен Роллан, Эптон Синклер, Томас Манн…