Мамы-мафия: противоположности разъезжаются

– Хм, – сказала я. – Мне поговорить с твоей бабушкой или папой?

– Не трудись. Тебя всё равно никто не слушает, – сказала Эмили, моментально становясь прежней. – Я надеюсь, что ты не сварила опять тортеллини с зелёным соусом, я тогда лучше буду сразу делать домашние задания. – Она вздохнула. – Если в вашем дурдоме я найду место, где мне никто не будет мешать, пока не придёт папа.

При других обстоятельствах я бы ответила ей: «Могу предложить тебе место в подвале», но сегодня я могла как-то понять её грубость. Как сказала Фрауке – агрессия вызывает контрагрессию. Хотя я сомневалась, что слово «контрагрессия» можно найти в словаре.

*

Нелли с силой пнула входную дверь ногой, и та шумом захлопнулась. Люстра тихонько зазвенела своими искусственными кристаллами.

– Ещё раз, – крикнула я из гостиной. – Картины ещё не попадали со стен.

– Оставь свои глупые шутки, – фыркнула Нелли и потопала вверх по лестнице.

– Что с ней такое? – спросил Юлиус.

– Любовные страдания вечером в пятницу, – ответила я.

– Чушь! – закричала Нелли. – Я просто ужасно злая. – Она рванула дверь своей комнаты и с грохотом захлопнула её за собой.

– На кого она злится? – спросил Юлиус.

– На Кевина, – ответила я.

Нелли снова рванула дверь.

– Не на Кевина! На себя! Потому что я такая глупая корова и влюбилась не в того парня! Такой мягкотелый бэбиситтер! А я думала, что Кевин крутой! Как можно быть такой глупой? Но уже слишком поздно! Макс встречается с этой глупой Лаурой-Кристин, а я влюблена в типа, который пахнет детским кремом!

– Ты не хочешь спуститься к нам? – спросила я.

– Нет! – крикнула Нелли и захлопнула дверь.

Мы с Юлиусом подождали. Через четыре секунды дверь снова распахнулась.

– Он серьёзно хотел, чтобы я поменяла Саманте пелёнки! Причём полностью уписанные пелёнки! Он думал, что делает мне этим одолжение!

Я постаралась не засмеяться и выглядеть возмущённой.

– Очевидно, его предыдущей подружке очень нравилось менять пелёнки! – прокричала Нелли. – Какой идиотизм!

– Попкорн, – сказала я. – Мы с Юлиусом делаем попкорн.

Нелли спустилась по лестнице на пару ступенек вниз.

– Он сказал, что я ненормальная! Я! Потому что я не нахожу таким чудесным возиться с младенцами и ковыряться в их какашках!

Мы не ответили, и она начала плакать:

– Они же не сироты! У них есть матери, которые могут это делать!

– У нас ещё есть чипсы и мороженое, – сказал Юлиус.

Нелли спустилась ещё на пару ступеней. Она высморкалась.

– Это так несправедливо.

– Мы хотим посмотреть ДВД и устроить пикник на диване, – сказала я. – Можешь присоединиться, если хочешь.

– Но только в том случае, если мы будем смотреть грустный фильм, – сказала Нелли.

– Тогда мы посмотрим «Дамбо», – сказал Юлиус, и у него на глазах выступили слёзы. – Это так печально, когда маму-слониху запирают, и она не может быть с бедным Дамбо.

– Я хочу попкорн с маслом, – сказала Нелли. – И хочу сидеть в середине.

– Но я тогда не смогу положить голову маме на колени, – сказал Юлиус.

– Ты можешь положить голову мне на колени, – ответила Нелли.

– Но ты же не любишь маленьких детей, – возразил Юлиус.

– Тебя люблю, – неохотно ответила Нелли. – Ты какой-то другой. Не такой громкий, липучий, вертлявый и надоедливый, как другие.

– Но когда ты теребишь мне волосы, мне бывает больно, – сказал Юлиус.

– Сегодня не будет, – пообещала Нелли. – Я постараюсь осторожно.

Когда я с огромной миской попкорна, чипсами и мороженым пришла в гостиную, Юлиус и Нелли уже сидели обнявшись на диване, и аист как раз бросал под ноги маме-слонихе маленького Дамбо.

– Слоны бы ужасно смеялись, если бы они увидели этот фильм, – сказала я, присаживаясь к ним. – Они вынашивают детей не меньше двенадцати месяцев.

– Тссс, – сказал Юлиус. – Ты посмотри только, как она радуется своему ребёнку.

Нелли положила мне голову на плечо.

– Кевин сказал, что девочки, которые не любят маленьких детей, ненормальные.

– Ерунда, – ответила я.

– Я был тоже таким милым ребёнком, как Дамбо? – спросил Юлиус.

– Да, таким же, – сказала Нелли. – Во всяком случае, мама была от тебя в восторге.

– Да, и это так и остаётся. – Я положила ноги на журнальный столик и взяла горсть попкорна.

– Кевин, наверное, прав, – сказала Нелли. – Все остальные девочки, которых я знаю, охотно возятся с маленькими детьми и очень радуются, когда они какают. Нормальные девочки считают малышей очень милыми.

– Что означает нормальные? У одних девочек есть материнское чувство, у других нет. Некоторые уже в пять лет обращаются со своими куклами, как с детьми, другие пишут им на животиках плохие слова.

– Это не были плохие слова, – сказала Нелли.

– «Я глупая кукла, и меня никто не любит», – процитировала я.

Нелли виновато закусила губу.

– Когда мне было столько лет, сколько тебе, я тоже не могла понять, почему люди так носятся с маленькими детьми, – сказала я. – Я единственная считала, что моя маленькая кузина выглядит, как колбаса в колготках. И я всегда думала, что меня вытошнит, если я ещё раз услышу, как моя тётушка говорит: «Моё милое, чудное мусипуси».

Лицо Нелли немного посветлело.