Манагер [СИ]

  — Да заткнитесь, вы, дуры! Никто вас не тронет! Я вас освобожу, только дайте мне это сделать! Я убил ващего мучителя Амунга, сейчас мы уйдём отсюда, только нам надо это сделать скорее, пока нас тут не прихватили! Вы можете успокоиться и не орать?!

  Девчонки испуганно поглядели на меня — теперь я уже был без колпака с дырками для глаз, затихли, и всхлипывая кивнули головой.

  — Ну слава богам! А то я думал что вы совсем спятили в этом логове! — я огляделся по сторонам и уже про себя добавил — немудрено было бы спятить... Вот вам одежда, одевайтесь скорее!

  — Так она же мужская! — несмело сказала, продолжая всхлипывать девчонка посветлее.

  Вторая девушка посмотрела на неё и уже спокойно-решительно ей ответила:

  — Ты что, дура, что ли? Одевай! Голая что ли пойдёшь? — и они принялись разбирать и натягивать на себя длинные им в рукавах и штанинах шмотки.

  Таким же макаром я освободил мальчишку — он вёл себя спокойнее, уже не плакал, и только был бледен, как мел. Молча он натянул на себя штаны и рубаху, потом сандалии, и ребята застыли, ожидая от меня команды. Я немного помедлил, и сказал:

  — В общем так, вы вполне взрослые, почти взрослые ребята, и должны меня понять: сейчас я вам надену рабские ошейники — временно, временно! — мы спускаемся вниз и я подпаливаю это мерзкое место. Потом мы быстро бежим отсюда, туда, куда я скажу, ну — бежим сказано громко — идём, не привлекая внимания. Я рисковать не могу — если вы разбежитесь, то я и мои близкие люди будут в смертельной опасности. Я буду вести вас за поводок, как обычных рабов — благо вы в мужской одежде похожи на рабов-юношей, которым богатый хозяин дал одежду со своего плеча. Всё ясно?

  Я надел угрюмым подросткам ошейники, дал им в руки поводки, с наказом не запутаться в ногах, и приказал спускаться вниз. Выругался — девчонка посветлее запуталась в длинных штанинах и упала на пол, прямо в лужу крови несчастной девушки, которую я снял с кола. Её вырвало и она ещё минуту с ужасом вытирала о себя кровавую руку.

  Я выматерился ещё раз, подошёл к ней и сказал второй девушке:

  — Подними её штанины — я их обрежу! Давай, давай быстрее шевелись! — я не могу одной рукой сделать самостоятельно! Шевелитесь, мокрые курраки! Рассвет скоро, не дай боги нас тут застанут! Смерть всем будет!

  Подстёгнутые моими криками, подростки задвигались быстрее, брюнетка придержала штанины и рукава ребят, пока я их обрезал, затем они сделали то же самое для неё, и мы кучей спустились вниз.

  Внизу ребята вытаращили глаза на десятки трупов, в различных позах уложенных мной на пол, а потом увидели труп Амунга с перебитой гортанью и лужей крови под ним.

  Брюнетка подошла ближе, всмотрелась, плюнула ему в лицо и стала пинать его тушу ногами, с рыданиями выкрикивая:

  — Сестра! Несчастная Маруга! Тварь! Тварь! Тварь! — она обернулась ко мне и сквозь рыдания сказала — сестра моя, она была на колу...он ещё её мучил весь вечер, а потом на кол посадил! Тварь!

  У меня запершило в горле, я прокашлялся и сказал:

  — Всё, кончился он, забудьте! Отойдите к двери, сейчас тут будет жарко!

  Вырвав из жирных рук работорговца ножны от моего меча, я вставил в них меч и воткнул за пояс, потом взял несколько кувшинов со спиртным и расплескал вокруг, поверх ранее разлитого масла.

  Взяв со стены горящий светильник, я бросил его на кучу покрывал и подушек, пропитанных адской горючей смесью — полыхнуло голубое жаркое пламя, затем закоптило загоревшееся масло и мы выбежали из дома во двор, спасаясь от жара.

   Сбежав, я оглянулся — в окнах здания мелькали языки пламени и уже потянулся чёрный, жирный дым. Подумалось — трупы сами сработают, как поленья дров, когда разогреются хорошенько — настоящий крематорий будет. Надо скорее бежать — скоро появится стража, обязательно сообщат, что в особняке Амунга пожар!

  Схватив поводки подростков, я быстро вышел из ворот, ведя их за собой.

  На улице уже светало, луна почти исчезла и в воздухе висел серый предрассветный сумрак. На горизонте появилась светлая полоска, знаменующая наступления дня и приближение опасности.

  Мы быстро шли по булыжной мостовой вниз по улице, ускоряя и ускоряя шаг. Навстречу пока никто не попадался, хотя вот-вот улицы заполнятся народом, и тогда уже нельзя будет скрыть своё нахождение рядом с загоревшимся домом Амунга.

  Если всё пройдёт, как я спланировал, этот пожар примут за разборки бандитских группировок — например — Саркол наехал, или ещё кто-то другой. Никто не сможет подумать на какого-то акома...не авторитета, не главаря какой-то группировки...кроме того же Саркола. Он точно всё поймёт. Надеюсь — не предпримет никаких военных действий — в противном случае нам туго придётся.

  Но нет — слава богам — до дома купца мы дошли без приключений.

  Пнул ногой в дверь и она распахнулась через секунду — похоже меня тут ждали, не ложились спать, я перешагнул порог, ведя за собой группу моих «собачек», и на шею мне бросилась заплаканная Рила:

  — Вернулся! А мы тут уже оплакиваем тебя, думали, погиб! И готовимся к обороне.